миленькая картиночка

16.05.2015 в 22:27

Пишет  Пелегрин:

Поймал лучик добра, передай следующему.
Всем лучики добра!!

---

После того, как я вернулась из отпуска, мой скот демонстративно ко мне подошел и меня пометил.

Соскучился, видимо. Не смей уезжать, любимая хозяйка!

@темы: коты

---

такой вот интересный Ханзо Хасаши от Artist Scorpion

@темы: mortal kombat

---

Дайри-магия!

Ребята, жмите, пожалуйста. Наше вышестоящее начальство опять чудит с поручениями, проверками и прочей мурой, и весь наш коллектив очень нервничает - несмотря на то, что старается изо всех сил.

Вопрос: Все обойдется? Все будет нормально?

1. ДА!		40	(100%)
Всего:		40

---

Всех с праздниками и кое-что творческое

Ну что ж, во-первых, всех хотела бы от души поздравить с праздниками. Всем счастья, здоровья, добра, удачи, мира и вообще всего самого наилучшего. У меня тут довольно много дел по реалу, поэтому возможность вылезти появилась только сейчас, и то ненадолго.

Во-вторых, пока КФ в очередной раз по неизвестной причине висит, выкладываю семнадцатую главу второй части ЗР здесь (временно по техническим причинам без ссылки на КФ).

Галадриэль с Келеборном не хотят видеть Элронда своим зятем, но в попытке исправить положение делают только хуже и снова ссорятся с Гил-Галадом (осторожно, есть намек на эротику Келеборн/Галадриэль). Исилдур обвиняет брата в том, что тот внаглую отмазал сына от армии. Тхэсс пытается вразумить папашку с его милитаристскими наклонностями и мечтами о мировом господстве, но все безуспешно, а Зимрабет за что боролась, на то и напоролась: дожила она до того момента, когда ее благоверный в своих лучших традициях начал возить супругу за попытки с ним спорить мордой по столу

Был теплый летний вечер. Войско Последнего Союза разбило лагерь неподалеку от огромной равнины перед горами, окружавшими зловещий Мордор. Со дня на день все ожидали подхода гондорской армии. Кругом пестрели тысячи походных шатров, между которыми сновало множество воинов, занятых своими делами. Солнце медленно клонилось к закату.

Келеборн и его жена Галадриэль, зная о ссоре племянника с их общими друзьями, сильно переживали, но не теряли надежды их примирить; впрочем, их отношения к Элронду эта неприятная история нисколько не изменила. В какой-то миг в голове у Галадриэль созрел совсем уж отчаянный план, поскольку перспектива стать тещей Элронда ее совершенно не радовала.

Жена Келеборна была столь же отважна, сколь и прекрасна; она превосходно владела оружием и вместо того, чтобы остаться с дочерью в Лориэне, отправилась с мужем и племянником на войну. Решив еще раз побеседовать с Гил-Галадом и попробовать его вразумить, Галадриэль застала его сидящим в одиночестве возле костра; король Нолдор с грустным видом смотрел на огонь. Услышав шаги, он обернулся и увидел свою тетку в кольчуге и с мечом на поясе; вид у нее был довольно воинственный и грозный.

- Добрый вечер, Эрейнион, - поприветствовала племянника Галадриэль. – Не позволишь ли присесть рядом с тобой? Есть важный разговор.

- Ну конечно, - улыбнулся Гил-Галад и слегка подвинулся. Его родственница примостилась рядом с племянником на обрубке старого дерева и поправила свои роскошные светлые волосы.

- Знаешь, меня очень расстроило то, что ты поругался с Орофером и Малгаладом, - начала было она. – Я думаю, что вам следует помириться. Ты был неправ, так что иди и извинись перед обоими. Негоже ссориться с друзьями накануне войны, да и вообще делать этого не стоит, это же твои друзья, которых ты знаешь уже долгие века и с которыми собираешься сражаться бок о бок, подумай об этом!

Гил-Галад тяжело вздохнул. Опять тетка взялась читать ему нравоучения!

- Я согласен с тобой, что ругаться со своими друзьями действительно негоже, - ответил он, - но почему они позволяют себе говорить всякие дурные вещи о моем герольде? С Элрондом мы тоже сражались и собираемся сражаться бок о бок, и я никак не могу понять, почему он всем так не нравится!

- Эрейнион, ты слишком упрям, - обреченно вздохнула Галадриэль, - и не хочешь видеть того, что видят все. Мне вот Элронд тоже не нравится, и я бы не хотела видеть его мужем моей единственной дочери. Если тебе он симпатичен, дело твое, ты можешь держать его при себе, хотя я не одобряю вашей дружбы, но не могу тебе ничего запретить. Что же до Келебриан, то она моя дочь, и мне такой зять вовсе не по душе.

Гил-Галад завел было старую песню о том, что его родичи якобы презирают смертных и не любят Элронда за то, что он полукровка, но тут к ним подошел Келеборн.

- Хватит молоть чушь, дорогой племянник, уж прости меня за такие речи, - возмутился он. – Я, честно говоря, с большей охотой согласился бы просватать Келебриан за горного тролля, чем за Элронда! Если ты думаешь, что я презираю смертных, давай подступимся к этому с другой стороны. Ты же вон дружишь с нуменорцами, не так ли? Среди них много очень достойных людей, которым я бы с радостью отдал в жены свою дочь. Вон, например, твой лучший друг Элендил. Я слышал, что супруга его умерла, и видел, как сильно он до сих пор скорбит по ней. Мне кажется, что после того, как война закончится, мы могли бы познакомить его с Келебриан, кто знает, вдруг они понравятся друг другу и это поможет Элендилу вновь обрести счастье?

Келеборн понимал, что то, что он говорит, по сути дела не лезет ни в какие ворота, потому что среди эльфов и их нуменорских друзей было совершенно не принято вступать после смерти супруга во второй брак. Случаи типа Финвэ и Индис были единичными исключениями, но ему слишком хотелось обратить внимание своей единственной дочери на кого-нибудь получше Элронда, благо муж леди Галадриэль знал, что Элендил – человек достойный, а Гил-Галад принимает все его беды очень близко к сердцу. Однако его племянник только разозлился еще сильнее.

- Да как тебе не стыдно! – принялся кричать на Келеборна король Нолдор. – Как ты можешь предлагать свою дочь человеку, который совсем недавно похоронил свою любимую жену и до сих пор никак не может оправиться от этого горя!

- Ну я же хотел как лучше, - развел руками тот.

Галадриэль зевнула: ей уже порядком наскучили попытки заставить упрямого племянника прислушаться-таки к голосу разума. Тем не менее она решила поддержать мужа.

- Я с тобой согласна, Эрейнион, что мой супруг, может быть, и в самом деле повел себя не очень тактично и учтиво, - она положила руку на эфес своего меча, - но вынуждена признать, что в его идее есть некоторый здравый смысл. Мне известно, что ты очень любишь своего друга и желаешь ему только добра, но и мы как родители желаем добра нашей единственной дочери. Нам тоже очень жаль Элендила, и мы видим, что ему сейчас нелегко, однако любовь способна излечивать душевные раны. Твой славный прадед Финвэ, лишившись своей прекрасной любимой супруги Мириэль…

- Хватит! – Гил-Галад в гневе резко вскочил на ноги, глаза его горели негодованием. – Прекратите, вы оба! Как у вас вообще язык-то повернулся такое говорить? И это мои дядя с тетей? Да как же вам обоим, и в самом деле, не стыдно! Я не желаю больше это слушать! И извиняться перед Орофером и Малгаладом я тоже не намерен, пока они первыми не попросят прощения не только у меня, но и у Элронда!

С этими словами он повернулся и быстро ушел. Галадриэль и Келеборн переглянулись: затея не увенчалась успехом.

- Ну он и упрямец, - пожала плечами эльфийка. – Не думала, что мой племянник способен так настаивать на своем вопреки всякому здравому смыслу.

- Жаль, что с нами нет Келебримбора, он вполне мог бы нам помочь, - согласно кивнул ее муж. – Эрейнион очень его любил и наверняка прислушался бы к его совету. А так… наш родич упрям, но как бы его упрямство не довело его до беды!

С этими словами Келеборн, восхищенный чарующей красотой своей любимой жены, запустил пальцы в ее распущенные золотые волосы, а потом приблизил губы к ее губам.

- Пойдем в наш шатер? – шепнула ему Галадриэль, видя огонь желания в глазах своего супруга.

Уединившись, Келеборн и его жена с наслаждением предались страсти; утомленный муж Галадриэль быстро заснул, а она сама, несмотря на усталость, лежала в постели, размышляя о последних событиях с участием ее упрямого племянника, до тех пор, пока на горные кручи вдалеке не упали первые лучи солнца. Она однозначно предчувствовала что-то недоброе, но не могла ничего с этим поделать.

***

Через два дня к основным силам Последнего Союза присоединилась гондорская армия под командованием Анариона. Исилдур был очень рад встрече с братом, но сильно удивился, не увидев среди воинов своего племянника Менельдила.

- А где же твой сын? – с недоумением спросил он Анариона. – Неужели болен?

Младший брат Исилдура до такой степени обожал единственного сына, что совершенно его избаловал; это стало поводом для многочисленных насмешек придворных, которые считали Менельдила редкостным дурнем, а то и вообще отъявленным мерзавцем, каких мало. Однако Анарион не обращал никакого внимания на советы, которые давали ему друзья и родные по воспитанию сына, а если слышал в его адрес что-то нелицеприятное, то вместо того, чтобы принять это во внимание, лишь злился.

- Я велел ему остаться в Гондоре, - без тени смущения ответил тот. – Во-первых, у Менельдила слабое здоровье, во-вторых, он, как все знают, юноша очень чувствительный и ранимый, и на войне ему делать нечего. Он не переносит вида крови, боится мертвецов и от малейшего потрясения падает в обморок.

- Да что ты несешь! – разозлился Исилдур. – Что ж ты наш род-то так позоришь, бесстыжий? Леди Галадриэль – женщина, и то взялась за оружие, а твой сын – трус!

- Ну да, - признал это Анарион с таким спокойным видом, словно его брат сказал что-то совершенно безобидное, например, что на дворе плохая погода. – Менельдил умеет обращаться с оружием, но вряд ли сможет применить его в бою, он не в силах даже отрубить голову курице, не говоря уже о том, чтобы убить орка или человека, но не всем же быть героями. Пусть правит Гондором в мое отсутствие, так будет лучше.

- Мало того, что твой сын – трус, так еще и отродье лжеца! – не выдержал Исилдур. – Ты прекрасно знаешь, что все твои слова – вранье, но тем не менее продолжаешь выгораживать Менельдила, закрывая глаза на все его самые скверные выходки!

Как-то раз, будучи в гостях у младшего брата, он случайно застал племянника за жутким занятием: тайком от взрослых в темном углу дворцового сада тот потрошил живую собаку, привязав ее к дереву. Дядя, всыпав Менельдилу за этакую мерзость по первое число, приволок его за ухо к отцу, но Анарион, к удивлению старшего брата, не только не выпорол отпрыска, но и принялся его защищать, пытаясь выставить гнусное живодерство чуть ли не милой детской шалостью.

- Ты что, совсем сдурел? – Исилдур, не сдержавшись, в сердцах накричал на брата. – Все любят своих детей, но это не повод оправдывать их гадкое поведение! Если бы мои сыновья вытворили нечто подобное, я бы их как следует выдрал!

Вместо того, чтобы по совету брата наказать сыночка, Анарион принялся утешать Менельдила, которого ни за что ни про что побил родной дядя, ведь ребенку, которому тогда минуло уже тринадцать, было просто интересно, ведь это же так любопытно, как устроены разные звери! Исилдур плюнул и решил больше не пытаться что-то внушить брату, ибо бесполезно, но через некоторое время узнал от Арандура, что история с несчастным животным, которое слепо доверилось жестокому подростку и пошло за ним навстречу страшной гибели, была отнюдь не единственной, да и вообще люди отзывались о Менельдиле очень нехорошо: все считали его злым, жадным, завистливым, скрытным и расчетливым. На самом деле старшему сыну Элендила нужно было радоваться, что племянника нет в войске, потому что он даже и не подозревал о еще одном неприятном обстоятельстве: Менельдил люто ненавидел собственного двоюродного брата Элендура. Ничего плохого Элендур ему не сделал, напротив, все считали его человеком уживчивым, добрым и спокойным, но в душе сын Анариона мечтал по праву старшего в роду занять после смерти отца, дяди и деда трон Соединенного Королевства, и на его пути к вожделенному престолу в этом случае стоял только Элендур, который родился на девятнадцать лет раньше кузена. В силу своего характера Менельдил был вполне способен мило улыбаться родичу, а на деле без зазрения совести, улучив удобный момент, вонзить ему нож в спину и свалить вину на орков, но Исилдур и Элендур, будучи людьми честными и бесхитростными, искренне полагали, что на такое зло способны лишь прислужники Саурона, но уж никак не член их собственной семьи.

В итоге Исилдур и Анарион снова поругались; увидев, что сыновья ссорятся, Элендил встал на сторону старшего, поскольку тоже счел поведение Менельдила отвратительной трусостью.

- Твой брат прав! – сказал он Анариону. – Отсиживаться в безопасном месте, когда все взяли в руки оружие и каждый человек на счету, попросту подло и мерзко! Это, конечно, твой сын, и ты его воспитываешь, но чует мое сердце, что он еще вытворит что-нибудь из ряда вон!

Тот обиделся, поскольку безумно любил единственного сына и ему очень не нравилось, что отец и брат так нехорошо отзываются о нем, но решил промолчать: он уже услышал от других о ссоре Гил-Галада с Малгаладом и Орофером и подумал, что накануне сражений с врагами лучше не подливать масла в огонь.

***

Известия о надвигающейся войне сильно беспокоили Тхэсса; он не понимал, чего хочет отец и зачем он все это затеял. Работая с пациентами, он волей-неволей прислушивался к их разговорам и замечал, что многие люди тоже напуганы и недоумевают; с тревогой о будущем говорил и его давний приятель Сафтанбэн. Мысли об этом занимали Тхэсса настолько, что даже необходимость заниматься делами собственной семьи, в частности, искать мужа для Ормиен, отошла для него на второй план. Мортаур посоветовал брату ни во что не вмешиваться и не задавать отцу глупых вопросов, потому что он этого уж точно не оценит, однако Тхэсс, несмотря на это, решил все же обсудить с Сауроном сложившуюся обстановку, пусть и не надеялся его образумить – идти на попятную, когда у твоих границ стоит вражеское войско, понятное дело, уже поздно.

Навестив родителей в Барад-Дуре, Тхэсс набрался смелости и напрямую спросил отца о том, зачем тот спровоцировал войну с их собственными родичами.

- Ты уж меня прости, папа, но я действительно не понимаю, зачем тебе это понадобилось, - сказал он. – Столько лет мы жили в мире, и никто нас не трогал, ну так пусть бы они и сидели себе в своем Гондоре, Арноре или где там они живут. Или тебя мама против них настроила? Я знаю, она почему-то считает, что наши родичи не по праву присвоили себе королевский титул, но что с того, какое нам до этого дело? Разве нам без этого мало земли? Никто же из нас не собирался становиться королем Нуменора. Пускай именуют себя хоть лордами, хоть королями, хоть даже божествами, они не трогали нас, мы не трогали их, какая наша забота? Все кругом говорят, что Элендил и Гил-Галад собрали огромное войско, и если они…

- Знаешь, Тхэсс, - внезапно перебил его сидевший рядом с Сауроном комендант крепости Маэглин, - есть такая хорошая пословица: сынок, не учи отца ебаться. И воевать тоже не учи, и вообще канай отсюда. Ты у нас врач, в сражение тебя никто не пустит, твое дело – лечить больных и раненых, вот этим и занимайся, а в чужие дела не лезь. И вообще, я слышал, ты недавно женился? По идее, у тебя сейчас должны быть немного другие заботы.

- Грубо, но верно, - Саурон, вопреки ожиданиям сына, не разозлился на своего подручного. – На Минас Итиль напали по моему личному приказу, твоя мать здесь ни при чем, более того, ее безумная ненависть к Исилдуру и прочим и этот бред по поводу никому не нужного королевского титула мне тоже непонятны. С ней я побеседую отдельно. Однако это не отменяет того, что ты действительно суешь нос не в свое дело. Занимайся своей семьей и работой, Маэглин верно сказал, что тебя как врача в самое пекло никто не пошлет, будешь себе спокойно работать в госпитале, а то, чем занят я, тебя волновать не должно. Поверь мне, я прекрасно знаю, что делаю и зачем мне это надо.

- Ты должен делать все так, как велит твой отец, тем более что он не привык повторять что-либо дважды, - вставил Маэглин. – Когда мой отец был жив, у меня и в мыслях не было с ним спорить или ему дерзить, я стоял, опустив глаза в землю, и не смел возражать!

Тхэсс хотел было сказать эльфу какую-нибудь гадость, но, будучи человеком от природы довольно мягким, постеснялся и решил, что это будет уж слишком – нельзя наступать на больное место тому, чьи родители умерли страшной смертью у него на глазах, а их сын не смог ничего сделать. Поэтому он счел за лучшее промолчать. Странная расчетливость и жестокость отца пугали его, но он не знал, как объяснить ему причину своих тревог.

- Многие люди тоже беспокоятся из-за этой войны, - нерешительно продолжил он. – Помнишь Сафтанбэна, которого ты в последний день спас из Нуменора, я с ним дружу? Так вот, он мне говорил, что…

- Передай своему другу Сафтанбэну, - с холодной усмешкой перебил сына Саурон, - что он живет на этом свете и занимает высокий пост только благодаря мне. Поэтому пусть заткнется и впредь не смеет обсуждать мои действия с кем бы то ни было, в противном случае в очень скором времени он распрощается с почетной должностью коменданта и пожалеет о том, что не утонул вместе с Нуменором и вообще родился на свет. Все понятно? Езжай к своей молодой жене и занимайся семьей, детьми и работой, и Сафтанбэну не забудь сказать, чтоб придержал язык, - прикрикнул он на застывшего в растерянности Тхэсса. – Надеюсь на ваше благоразумие.

***

Узнав о том, что ее родичи по сути дела объявили Мордору войну, Зимрабет, в отличие от своего сына, обрадовалась – она не сомневалась в том, что военачальникам Саурона не составит никакого труда сделать из наглецов отбивную. Недолго думая, она пошла к своему мужу, который в это время как раз разговаривал в своем любимом шестиугольном кабинете со своими военачальниками и приближенными, и сказала, что после окончательного разгрома войска Союза хотела бы получить голову своего ненавистного брата Исилдура.

По всей видимости, Зимрабет ждала одобрения и согласия со стороны супруга, и тем большей неожиданностью для нее было то, что Саурон, и без того довольно бледный от природы, вдруг стал белее снега на горных вершинах, а глаза его вспыхнули алым светом.

- Повтори, что ты сказала, - обманчиво ровным тоном отчеканил он, глядя прямо перед собой. – Я не ослышался, ты хотела, чтобы мои люди принесли тебе голову Исилдура?

- Да, - ответила она уже гораздо менее твердо и самоуверенно, поняв, что здесь что-то явно не так и муж однозначно не в восторге от ее идеи.

- А вот теперь слушайте меня внимательно, - Саурон повернулся к своим военачальникам. – Касательно предводителей Союза я отдам вам вот какой приказ. Элронда можете убить безо всякой жалости, но если получится, изловите выродка и притащите его ко мне живым, этому я буду рад вдвойне. Сначала я устрою ему очную ставку с Гил-Галадом и Келебримбором, и пусть этот подонок признается нашему дорогому королю Нолдор во всех своих злодеяниях, в том числе в том, что сделал с его любимым братом и моим лучшим другом Тъелпе. Потом я устрою этой гниде публичную казнь, то-то Кэл обрадуется.

- Элронда, по-хорошему, стоило бы посадить на неструганый кол с занозами и перекладиной, чтобы подольше кричал и мучился, - скривил губы Денна.

- Одобряю, хорошая идея, - похвалил его Саурон. – Эта грязная тварь заслуживает худшего. Еще можно отдать его Эриону для экспериментов, а что останется – заспиртовать и потом показывать студентам в университете. А теперь – внимание. Гил-Галад и Исилдур нужны мне живыми, их желательно не убивать и не калечить, если только дело не дойдет до крайнего случая типа открытой схватки, когда либо противник убьет вас, либо вы его и другого выхода просто не будет.

- Приказ поняла, Властелин, - с деланно-бесстрастным видом ответила Эрилиндэ, изо всех сил пытаясь спрятать довольную улыбку.

- А остальные? – поинтересовался Аргор.

- А остальные – как получится, - холодно бросил Саурон.

- Да, повелитель, - в один голос покорно ответили его военачальники. Зимрабет, впрочем, смотрела на всех с недоумением.

- Но я полагала, что ты ненавидишь Исилдура! – воскликнула она. – Я думаю, что он должен умереть, потому что такие, как он, опасны для всех нас! Вспомни, как в Нуменоре…

- Думаешь? – перебил ее муж, глаза его злобно сузились. – А мне плевать, что ты там думаешь. У меня свои планы. Я не могу запретить никому думать, а вот запретить раскрывать не к месту рот и лезть не в свое дело – вполне могу. Сначала Тхэсс, теперь ты. Хватит. Первое: не смей ничего просить и тем более требовать у моих приближенных, они подчиняются только мне. Второе: что делать с Исилдуром, решать буду я, а если кто тронет его хоть пальцем без моего согласия и ведома, лишится головы. Третье: когда я на тебе женился, то не рассчитывал на то, что ты будешь совать свой нос в дела, которые тебя не касаются. Четвертое: тебе как правопреемнице Ар-Фаразона подчиняются морэдайн. Отлично. От тебя потребуется лишь одно: донести до всех боеспособных людей мое повеление явиться в назначенное время к Вратам Мордора. Пятое: не смей впредь со мной спорить, мои приказы не обсуждаются. Все понятно?

Зимрабет нерешительно кивнула и переступила с ноги на ногу; улыбка разгневанного Саурона сильно напоминала ей волчий оскал. Однако наследница рода Элроса все же не могла так быстро сдаться.

- Хотела бы напомнить, что этот мерзавец Исилдур оскорбил и меня, и тебя, - твердо заявила она. – И поэтому…

- Прекрати, - жестко оборвал ее муж. – Этот вопрос закрыт. Не замолчишь по доброй воле – я сам закрою тебе рот. Навсегда. Я бы в свою очередь тоже хотел тебе напомнить, что ты моя жена и мать моих детей, и я тебя люблю, а поэтому не вынуждай меня поступать с тобой подобным образом, поскольку для меня бы это было тоже не слишком приятно.

Тут Зимрабет впервые за все время жизни в супружестве по-настоящему испугалась: она еще ни разу не видела своего мужа таким и совершенно не была готова к тому, что Саурон будет приказывать, а все остальные, включая ее саму – беспрекословно подчиняться. Она растерялась и не знала, как себя вести и что сказать; своими словами муж в одно мгновение лишил ее уверенности в себе.

- Я предупредил, - еще раз более твердо повторил он. – Мы с тобой давно женаты, и мне не хотелось бы омрачать нашу совместную жизнь подобными… разногласиями. Я понимаю, что ты не любишь своего брата, я вот Курумо и Эонвэ тоже не люблю, если не сказать – ненавижу лютой ненавистью, но я и не прошу тебя изображать теплые родственные чувства. Просто у меня в отношении Исилдура свои планы, и в них не входит его смерть. Все.

Наступило неловкое молчание.

- Извини, - потупившись, пробормотала Зимрабет; ей подумалось, что в глазах приближенных мужа она наверняка выглядит довольно нелепо. – Я… я пойду.

Не найдя, что еще сказать и как сгладить все произошедшее, она повернулась и вышла за дверь, не глядя на мужа. Тот, впрочем, вел себя как ни в чем ни бывало.

- Итак, продолжим нашу беседу, - коварно прищурившись, он окинул взглядом своих подручных.


Обзорам в помощь:

[L]Adunithil anNair[/L] <a href="http://www.diary.ru/~mirimani-laar/p204101934.htm">выкладывает</a> семнадцатую главу фанфика "Золотой рассвет-2: Последний Союз".

@темы: Средиземье, фанфики

---

Товарищи, кто может посоветовать в Туле приличную гостиницу для командировочных? Хостелы и варианты с общим туалетом на этаже не предлагать.

---

Хроники-1, глава 38, финал

Ну что ж, я это все-таки сделала, первая часть "Хроник" дописана! В финальной главе вас ждут перебранка с Рейном, немного хулиганящий Рутай и еще кое-что.
Поздравлять с завершением работы над фанфиком здесь.

глава 38, победители и побежденные

- Слушай, я думаю, тебе надо немного отдохнуть и успокоиться, - посоветовал Кэно Шао Кану. – Братья твои, конечно, те еще уроды, но наличие в твоей жизни пары чокнутых на всю дурную башку уебков – еще не повод ее себе портить. Как я сам вижу, нормальных вменяемых людей в твоем окружении куда больше. Иди-ка к себе, завари чайку покрепче и ложись спать, час уже, как я могу судить, далеко не ранний.

- Спасибо, конечно, но как тут заснешь, - сокрушенно покачал головой тот. – Еще и из-за Шэнга.

- Ну, ты же сам говорил, что врачи у вас хорошие и медицина на уровне, - ответил глава «Черного Дракона». – Я сам видел, что первую помощь ему оказали очень даже грамотно, по крайней мере, несмотря на такую рану, кровь ручьем не текла. Так что, я думаю, волноваться не о чем. Если же ты тут будешь себя изводить, то тем более ничем ему не поможешь. Поэтому пойдем-ка отсюда. Вообще нам, говоря по-хорошему, просто не повезло. Я думаю, что мой хозяин не стал бы убивать Соню, а попробовал бы с ней договориться, но эти два придурка Лю и Джонни поперлись за ней. Хотя ладно, нет смысла махать кулаками после драки.

- Кэно тебе дело говорит, - вставила Мэан. – Тебе нужно отдохнуть и прийти в себя. Давай-ка мы тебя проводим и нальем, в самом деле, чаю. Попробуй поспать хоть немного.

- Хорошая идея, - зевнула Таджа. – Я, пожалуй, с этой целью тоже вас покину.

По дороге в императорские покои на лестнице им повстречался бледный как полотно Рейн – сын Району, главного приспешника Джеррода, и бывший нареченный Китаны, с которым она была помолвлена еще при жизни своего родного отца. В отличие от принцессы, Рейн не собирался устраивать мятеж, а верой и правдой служил Императору, за что и был послан любимой невестой куда подальше.

- Тэра мне сказала, что от тебя узнала все, - сказал Шао Кан после того, как Рейн поприветствовал его с почтительным поклоном.

Эденийцу трудно было скрывать раздражение – он уже узнал обо всех шашнях Лю и Китаны и страшно ревновал.

- Да… - со слезами в голосе ответил Рейн. – Эта дура Китана! Из-за нее все случилось! Она спелась с Рейденом и его прихвостнями!!!! Я пущу потроха Лю Кангу – это ее новый дружок! Он узнает, как клеиться к Китане! Она была со мной помолвлена, зачем ей нужен этот убогий урод Лю Канг?

Наблюдавшая за этой сценой родная дочь Шао Кана поняла, что юного ревнивца волнует не столько поражение Внешнего Мира, сколько измена Китаны.

- Вот что, Рейн, - с обманчиво милой улыбкой произнесла Мэан. – Вправим мы мозги твоей Китане, только чуть позже… А пока иди отсюда и не порть нам настроение еще больше. Хорошо? Мой отец, как видишь, и так сильно расстроен, нам еще тебя не хватало.

Кэно посмотрел на эденийца, как на идиота.

- Что за мудак? – возмутился глава «Черного Дракона». – Пошел на хуй.

Рейн на мгновение застыл с испуганно-разозленным видом, нервно хватая ртом воздух, а потом разразился бранной тирадой.

- Мой повелитель, - затараторил он, - что это, простите, за выражения такие? Откуда взялся этот хам? Что он делает рядом с вами?

- Ты не понял, куда тебя послали? – поинтересовался Кэно. – Дорогу показать или денег на проезд дать?

- Знаешь, Рейн, - прокомментировала Мэан, - мало того, что тебе нужно идти именно туда, куда велел Кэно, так еще и усеки одну вещь: Китана тебе, идиоту, не жена. Я терпеть не могу свою сестру, она мало того что набитая дура, так еще и подлая, но справедливости ради должна сказать, что она тебе, пока замуж за тебя не вышла, ничем не обязана. Сегодня у нее ты, завтра Лю Канг, послезавтра еще кто-то, но она свободный человек. Если бы ты был на ней женат и застал бы ее с Лю Кангом в постели, то имел бы право предъявлять претензии, возмущаться или подать на развод, а тут мне что-то не очень понятно, чего ты квакаешь, так что пошел ты… куда велено. Что, такие слова слишком грубы для твоих нежных эденийских ушек, ты обиделся, да?

- На обиженных воду возят, пиздюк, - глава «Черного Дракона» показал Рейну средний палец. – Нашел время и место.

Эдениец хотел было снова возмутиться, но Император посмотрел на него таким убийственным взглядом, что тот поспешил убраться подальше, дабы не получить в репу.

- А это тонко-звонкое обидчивое чмо, судя по его наряду, часом не из продажной конторы Лин Куэй будет? – поинтересовался бандит. – Что-то наряд сильно похож, только цвет вот фиолетовый.

- Да нет, к Лин Куэй он не имеет никакого отношения, - пояснил Шао Кан, - это просто военная форма похожего образца. А почему ты назвал этот клан продажной конторой? – несколько удивленно спросил он.

- Ну, о подробностях этой истории лучше было бы Эсмене расспросить, Би-Ханя, который из Лин Куэй сбежал, да хозяина моего, когда он немного в себя придет, - Кэно положил руку на перила. – Они больше моего знают, но я слыхал, будто в этом клане Грандмастер всякими махинациями занимался и за большие деньги пытался даже на твоего гребаного братца Рейдена работать. Наши-то его приструнили, но все равно этот еблан из Лин Куэй мне доверия не внушает.

- Так, а вот это уже очень нехорошо, - стиснул зубы Император. – Надо будет разобраться с этой мерзкой тварью Ониро, он явно забыл, с кем имеет дело.

***

Когда Эсмене убрался с Ифукубе, Рейден пошел во дворец Тьена – убирать трупы своих прихвостней и оплакивать бесславно погибшего братца. Левый глаз у злосчастного протектора Земли заплыл так, что не открывался вообще, и склочный божок напряженно думал о том, что он скажет Избранным, если вдруг возникнет необходимость снова с ними встретиться.

Однако на этом злоключения победителей, к сожалению, не закончились.

Тем временем Соня, Джонни и Лю Канг при помощи Акахаты добрались до Гонконга. По дороге трое землян обменялись адресами и телефонами. Актер, заметив подавленное состояние своего друга, решил отвлечь Лю от грустных мыслей и позвал товарищей праздновать победу в ночной парк развлечений.

- Эх, я бы пошел с тобой, да у меня в кармане денег только на обратный билет, - с сожалением сказал нынешний чемпион Смертельной Битвы. – С работы меня наверняка попрут, не на что даже будет за квартиру заплатить и зубы вставить.

- Ну так я тебе одолжу, сколько там на первое время потребуется, - улыбнулся Джонни. – Можешь не возвращать, мы же все-таки друзья. И в парке погуляешь за мой счет, я же хорошо зарабатываю.

Лю Канг, будучи человеком скромным и воспитанным, долго отказывался, но в итоге все-таки решил принять помощь товарища и пошел с Соней и Джонни веселиться в парк, подумав, что это и в самом деле позволит ему хоть немного отвлечься. Однако он и не подозревал о том, что
все это время за Избранными пристально следил Рутай, который недавно прикончил наставника Храма Света и теперь решил тоже слегка повеселиться.

- Я ужасно голодная, - сказала друзьям Соня. – Пойду-ка я себе попкорна куплю, на вашу долю взять?

- Да нет, я пока не хочу, - ответил актер. – Я бы вон с удовольствием на скоростном аттракционе покатался.

- Я тоже не голоден, - сказал Лю. – Пожалуй, я с тобой.

Пока Соня ходила за попкорном, ее товарищи отправились кататься на аттракционе. Однако, на их беду, молодому человеку, управлявшему этим механизмом, приспичило отлучиться по-маленькому в кустики как раз в самый неподходящий момент, когда аттракцион был полон людей, среди которых оказались Джонни и Лю. Это было немедленно замечено Рутаем, и тот, ехидно хихикая и потирая руки, подумал, что неплохо было бы и отомстить за Шэнга. Втихую забравшись в кабину управления аттракционом, он аккуратно перевел его на максимально возможную скорость.

Машинка, в которой сидели Лю и Джонни, неожиданно бешено завертелась, всем, кто в это время катался на аттракционе, мгновенно стало плохо, и несчастный Лю Канг, истошно простонав, что его сейчас вырвет, выплеснул содержимое своего желудка прямо на смазливую рожу Джонни Кейджа. Бедный актер тоже на кого-то блеванул – в общем, Рутай добился желаемого эффекта.

Тем временем вернулась Соня с пакетом попкорна; увидев, как ее друзья вертятся волчком, она от страха едва не выронила пакет и чуть не подавилась. Испугалась девушка не зря, потому что на ее памяти как-то раз два юных любителя развлечений решили покататься и, проникнув в парк, самостоятельно включили неработающую после семи вечера карусель. Катались они всю ночь, вследствие чего один умер, а второго с трудом спасли. Однако Избранным повезло: к их счастью, эту адскую машину скоро заклинило, и она остановилась. Тут как раз из кустов, на бегу застегивая штаны, прибежал бедняга техник. Он перепугался до полусмерти, потому что за несчастный случай на вверенном ему аттракционе его могли привлечь к административной или даже уголовной ответственности, но ничего дурного не заподозрил и приписал все случившееся простой неисправности механизма. Мысленно он поблагодарил судьбу за то, что отлучился по необходимости до того, как аттракцион заклинило, потому что иначе однозначно наделал бы со страху в штаны прямо за пультом управления.

Сильно позеленевшие Лю и Джонни вылезли из машинки и спешно стали искать туалет, в котором можно было бы отмыться от рвотных масс. К счастью, он все-таки обнаружился в самом дальнем углу парка, когда бедные Избранные уже почти потеряли всякую надежду привести себя в порядок.

Рутай с чувством исполненного долга благополучно убрался восвояси, полагая, что его никто не заметил, но Соня Блейд, которая всегда отличалась исключительной наблюдательностью, все же увидела, как из кабины управления аттракционом быстро выскользнула какая-то высокая фигура в темной одежде и скрылась в ночи. Первой ее мыслью было броситься в погоню за хулиганом и схватить его, но в следующее мгновение она решила все же не подавать виду, будто что-то заметила. Внезапно ей подумалось, что неизвестным вредителем вполне может оказаться отнюдь не пьяный юнец, после нескольких бутылок пива задумавший опасную шалость, а кто-то из людей Императора. Со своим колоссальным опытом работы Соня вполне могла предположить, что за ними следят, а пугать посетителей парка пришельцами из Внешнего Мира, половина из которых обладает весьма неординарной внешностью, ей совершенно не хотелось. Девушка сказала своим приятелям, что аттракцион, вероятнее всего, действительно сломался, и предложила тихо и спокойно разъехаться по домам – до новой заварухи. Озвучивать свою мысль лейтенант Блейд не стала, чтобы лишний раз не сыпать соль на раны и без того расстроенному Лю Кангу, но чувствовала, что сторонники Шао Кана просто так не сдадутся и обязательно что-нибудь устроят.

***

Бедный Император пребывал в ужасном настроении. Тэра после того, как Рейден влепил ей молнией, по-прежнему лежала в своей комнате с раскалывающейся головой. Мэан пошла встречать братьев после кровавого побоища, а Кэно, напоив ее отца чаем, отправился разузнать, как там Шэнг. Сам Шао Кан, несмотря на все советы главы «Черного Дракона», заснуть так и не смог, как ни пытался – стоило ему опустить голову на подушку, как ему тут же начинал мерещиться Рейден, и Император мгновенно просыпался в холодном поту.

Когда в его комнату пришел забрызганный с ног до головы кровью, но ужасно довольный Эсмене, Шао Кан был уже не в силах о чем-то его спрашивать или пытаться скандалить. Он лишь посмотрел на бывшего чемпиона измученным взглядом.

- Я принес тебе, так сказать, утешительный подарок, - воскликнул бывший чемпион. – Тьен мертв!

С этими словами он вытащил из пакета отрубленную голову главы Младших Богов. Император мгновенно переменился в лице.

- Это ты его убил?

- Да. А на месте Храма Света теперь одни руины.

У Императора просто не находилось слов для выражения переполнявших его эмоций.

- Слушай, я даже не знаю, что сказать… Как ты меня обрадовал – лучше своего… Я и надеяться не смел на то, что кто-нибудь угробит эту тварь… Вернее, нам с тобой о многом надо поговорить, но это уже чуть позже, А где Рейден?

- Лечит свой подбитый глаз! Я не отказал себе в удовольствии засветить этой гадине в морду! Ненавижу этого упыря! Ничего, настанет день, когда я до него доберусь и вырежу ему сердце столовой ложкой!

Император впервые за долгое время искренне заулыбался.

- Слушай, я должен перед тобой извиниться. Прости меня за все, что я тебе наговорил.

- Да ладно, забудь. С кем не бывает. Я же все понимаю, тебе просто нужно было выплеснуть свою боль и гнев.

***

Внешний Мир потерпел в десятом турнире сокрушительное поражение.

Несмотря на это, Император остался ужасно доволен.




© Adunithil anNair (ex-Mirimani Laar), 2015 г.

Автор выражает сердечную благодарность всем своим друзьям, критикам и читателям, в особенности Галактике, Натали (Thunder Goddess aka Aone), Кьёре Джет-Ли, Олегу, Диме, Андрею, Диане, Нику и Тамао, за помощь, советы и моральную поддержку.

Продолжение следует…





ficbook.net/readfic/94695/8307399#part_content

@темы: фанфики, mortal kombat

---

Черная эденийка Таня, снимок отсвечивает, но на платье у нее череп.

@темы: куклокосплей, mortal kombat

---

Это Дион. Намучилась я куртку шить.

@темы: куклокосплей, mortal kombat

---

Стихотворение не мое, автора зовут Deutsch Princess.

Императору.

Дорогой Император, я пишу с берегов холодного моря.
Вам представить нелепо, сколько в нем утопила я глупого горя.
От тоски, от печали, от глупости, боли и бреда,

Вам скорее приехать, исполнить бы функцию пледа.
Для меня в каждом лике и солнечном блике — виднеется Ваш силуэт.
Вот Вы с дамой танцуете вскользь менуэт.
Вот на пирсе Вы машете вдаль кораблям,
Вы везде, Вы подобны чарующим Солнца лучам.

Как Вы там, мой любимый?
Когда же ждать весточки?
Улетели давно наши светлые ласточки...

Дорогой Император, я пишу с берегов холодного моря.
Не познайте вовек, драгоценный, столь тяжкого горя.

Отсюда: vk.com/wall-43989246_56776

---

Цветная тушь

Краситься черной и коричневой тушью я не люблю, в принципе она мне идет, но это тривиально и скучно. Я люблю цветную, но в связи с этим у всех поголовно возникают вопросы о том, где я ее беру.

Итак, для всех интересующихся - где купить цветную тушь.

Серая, зеленая, синяя, фиолетовая - Орифлэйм

Зеленая, серебряная, синяя - Эйвон

Розовая, ярко-голубая - Диор

Желтая, оранжевая, красная - Герлен, Шанель

Золотая, синяя - Ив Роше

---

Купила себе МКХ для PlayStation4.

Подробностями поделюсь потом, у меня работы много.

@темы: mortal kombat

---

Хроники-1, предпоследняя глава

Тьен сдох!

Тьен, услышав такие речи, застыл с разинутым ртом, с изумлением глядя на Эсмене.

- Что ты сказал? – заверещал он, немного отойдя от первоначального шока. – Что ты сказал?

- Что слышал, - с ледяным спокойствием ответил тот. – Какое я у вас тут зрелище застал, я прямо прусь. Как говорят в таких случаях, ебала жаба гадюку. Что у тебя рожа такая наглая, как у пьяной мартышки?

Тьен растерянно сделал шаг вперед и еще больший назад, едва не споткнувшись о разбитый столик; глаза его горели, словно раскаленные угли.

- Не лезь на того, кто тебе не по зубам. Челюсть сломаешь, - протянул он назидательным тоном, но в его голосе послышались нотки неуверенности. Эсмене взглядом опытного бойца еще раз оценил обстановку: так, отлично, Суэ и Тарсонис послушали его и свалили, под ногами путаться не будут, а Рейден пока все еще не в состоянии подняться с пола. Тьен долгие годы считал себя непобедимым, и теперь потенциальному противнику удалось самым что ни на есть блестящим образом сломать ему шаблон: по братцу Рейдена очень даже заметно, что он растерялся. На руку бывшему чемпиону было и то, что Тьен значительно превосходил его в весе и росте. Человека менее опытного и хладнокровного это наверняка бы напугало и лишило уверенности в себе, но Эсмене прекрасно продумал тактику боя. Слабым местом любого рослого тяжеловеса в бою с более маленьким, легким и увертливым противником является нижняя часть тела; крупные враги, такие, как Горо и Тьен, неповоротливы, а к тому же еще и неустойчивы, чем не так давно и не преминул блестяще воспользоваться Джонни Кейдж.

- Собрался Шэнга хоронить? – совершенно ровным тоном поинтересовался Эсмене. – Это вы все трупы.

Рейден тем временем уже смог подняться на карачки, а потом сесть на задницу и теперь, обхватив руками гудящую голову, медленно раскачивался взад-вперед. Задетый за живое Тьен ухмыльнулся, сделал страшную рожу и медленно сжал кулаки.

- У тебя оружие, - проворчал он. – Так нечестно.

- Нечестно? – Эсмене посмотрел на него с брезгливым презрением, как на жалкое насекомое. – Доставай свое, и сразимся честно.

Тьен, уверенный в своей непобедимости столь же абсолютно, как и в том, что солнце вращается вокруг луны, скривился, тихонько взвыл и снял со стены ножны, из которых вытащил тупой, ржавый и до такой степени зазубренный меч, что он скорее смахивал на бензопилу, чем на холодное оружие. Со зверским выражением лица он принялся размахивать им перед Эсмене, полагая, по всей видимости, что выглядит очень грозно.

- Ты с кем решил на бой выйти? Воина сильнее меня еще пока что не рождалось во всех известных мирах! Сдавайся, дерзкий смертный!

- Так мы будем драться или ты продолжишь вопить, что круче тебя нет никого на всем белом свете? Правильно про тебя Шао Кан говорит, что ты зануда. Кстати, на каком складе металлолома ты это добыл? – поинтересовался бывший чемпион, с более чем откровенным удивлением указывая на ржавый раритет в руке своего врага.

- Что-о-о??? Да это же волшебный меч Экс… эск… Экскалибур, который некогда носил великий король… имя забыл.

- Как ты это название-то сумел выговорить, пусть и неправильно, ты, потрошитель древних захоронений? Ну ладно, ты у нас вооружен, а я тебя с легкостью и голыми руками под орех разделаю.

С этими словами Эсмене, положив свой меч на пол, нанес первый удар; ржавый клинок вылетел из руки врага и, упав на каменную плитку, переломился пополам. Тьен с удивлением и обидой пару мгновений таращился на свое оружие, а потом кинулся на своего противника, которого опрометчиво счел легкой добычей.

Бывший чемпион без проблем выдержал первый натиск врага, не пропустив ни одного его удара и нанеся в ответ шесть. Каждый из них с гарантией свалил бы с ног обычного человека, но только не Тьена. Несколько минут брат Императора непрерывно атаковал, а Эсмене защищался; он понял, что его недруг не блещет умом, и теперь лишь ждал удобного момента. Он перемещался вокруг противника в разные стороны, отступал на пару шагов назад, ждал удара, отбивал его и уходил в сторону, тем самым заставляя Тьена атаковать снова и снова. Рейден, наблюдая за ними, не понял, чего именно добивается бывший протеже, и решил, что Эсмене переоценил свои силы и теперь ему просто некуда деваться, но жестоко ошибся. Он даже не предполагал, что со стороны добровольно уступившего инициативу приятеля Шэнг Цунга вот-вот последует контрудар. Тьен, тоже подумав, что измотал противника, и резко бросился вперед, намереваясь оглушить, а то и убить Эсмене прямым ударом в лоб, но в следующее мгновение истошно взвыл и рухнул на колени: бывший чемпион буквально за долю секунды достал его двумя мощными ударами в правую голень и ниже пояса. Следующий пришелся в челюсть и окончательно сшиб Тьена на пол, словно огромный манекен. Тот, хрипя, попытался подняться, и, надо сказать, ему это почти удалось, но Эсмене, не теряя даром времени, мгновенно схватил свой вороненый меч и молниеносным точным ударом снес стоящему на четвереньках врагу голову. Труп Тьена рухнул на пол, корчась в последних судорогах и заливая комнату кровью, а отсеченная голова откатилась в угол.

Тем временем уже более-менее очухавшийся Рейден, держась за стену, наконец-то смог подняться на ноги и сфокусировать взгляд. До него внезапно дошло, что в руке у Эсмене отнюдь не простое оружие, а меч с лезвием, сделанным из ниара – сплава, смертельно опасного для всех живых существ, включая богов, даже при нанесении несерьезной раны. Он тут же подумал, что это однозначно злые козни Шао Кана, который специально вручил Эсмене такой клинок с целью отправить своих братьев на тот свет. Испустив какой-то неестественный звук, отдаленно напоминающий победный вопль мартовского кота, Рейден решил, что с бывшим протеже лучше не связываться, собрался с силами и быстро убежал через противоположную дверь.

Эсмене снисходительно улыбнулся и, по-прежнему держа в руке меч, вышел в коридор, заваленный трупами порубленных в мелкий винегрет рейденопоклонников. Внезапно он услышал из-за соседней двери знакомый голос.

- Мастер Чмо! Давно не виделись! – яростно крикнул он, распахивая дверь. – Молись своим паршивым Старшим Богам, прощайся с жизнью!

В комнате была такая вонь, что хоть топор вешай. Бедного Эсмене едва не стошнило.

- Пощади! – надрывно взвыл Чоу с квадратными от ужаса глазами, поняв, что его любимому учителю настали кранты. – Не убивай меня! Я ничего не делал!

Бывший чемпион, однако, решил сначала разобраться с главой сектантского сборища «Белый лотос» и с садистским наслаждением, одновременно с тем вспоминая все обиды, причиненные ему в юности Рейденом и его сторонниками, проткнул врага мечом насквозь. Мастеру это дало драгоценную отсрочку: он тут же с поросячьим визгом бросился мимо Эсмене к выходу и резво почесал по коридору к лестнице, где внезапно наткнулся на спускающегося вниз Рейдена и упал.

Стоило Чоу встать на ноги, как и без того напуганный и злой бог грома тут же дал ему в рыло так, что злополучный ученик вороньего любовника отлетел к стене и напоролся филейной частью тела на торчащий в кирпиче гвоздь. Мастер с диким воем принялся скакать по всему коридору не хуже кенгуру. Рейден, торопившийся в свой храм у подножия горы Ифукубе, облил Чоу непечатной бранью и благодаря этому на свою беду замешкался. Эсмене, воспользовавшись случаем, подошел к протектору Земли.

- Не уходи. Давай пообщаемся.

- Гнусный изменник! – Рейден попытался изобразить на лице нечто вроде презрения, хотя на деле его колотило от страха, и он ежесекундно косился на черный меч в руке бывшего чемпиона.

- До тебя так и не дошло, что ты натворил? Ты мне жизнь сломал, урод. Хорошо ж тебе Тьен в морду дал, так тебе и надо.

Рейдена перекосило. Разумом он понимал, что пора рвать когти из опасного места, и чем скорее, тем лучше, иначе Эсмене его прикончит, но желание сказать гадость взяло верх над здравым смыслом.

- Не только он, но еще и Шао Кан, которого ты теперь так пламенно защищаешь! Давно ли ты готов был…

- Ах, еще и Шао Кан. Правильно сделал, одобряю, - перебил его Эсмене. – А это тебе от меня. Получай!

С этими словами Эсмене прицельно и со всей силы дал протектору Земного Мира в левый глаз. Рейден дико взвыл и наконец бросился-таки бежать, не дожидаясь, пока его бывший протеже снесет безмозглую голову и ему тоже.

Бывший чемпион огляделся. Мастер уже успел испариться в неизвестном направлении, но тут из-за угла на четвереньках выполз заместитель наставника Храма Света Жуй Хуй, жалобно причитая тонким голосом после того, как Суэ ткнул его нагинатой в задницу и разбил дядюшкиному прихлебателю рожу. Из расквашенного носа Жуй Хуя на пол ручьем текла кровь. За ним к Эсмене вышел сам сын Шао Кана: вид у него был весьма довольный.

- Я так понимаю, Тьен все-таки сдох? – спросил он с широкой улыбкой.

- Не задавай глупых вопросов, - усмехнулся бывший чемпион в ответ. – Если бы не сдох, ты бы сейчас со мной тут не разговаривал.

Суэ посмотрел на Эсмене с восхищением и уважением, после чего прикончил Жуй Хуя последним ударом нагинаты. Сам же экс-чемпион, недолго думая, вернулся в покои Тьена, где валялся обезглавленный труп божественного зоолюба и по-прежнему сидели в клетке несчастные гуси, избежавшие страшной участи. Эсмене открыл окно и выпустил птиц в сад, мысленно пожелав им счастливой жизни на свободе, после чего подобрал в углу отрубленную голову и, завернув ее в обрывок занавески, положил в найденный на подоконнике пакет.

Взяв с собой голову заклятого врага, Эсмене пошел к храму Рейдена, куда незадолго до этого удалился Тарсонис – вместе со своими людьми расправляться с остатками подручных бога грома.

***

Войдя в храм, Эсмене с большим удовлетворением узрел, что верховный жрец Рейдена с истошными воплями ползает у алтаря с арбалетной стрелой Тарсониса в заднице, а по всему полу штабелями лежат его подручные, утыканные стрелами, метательными ножами и прочим оружием имперцев, словно дикобраз иголками.

Увидев Эсмене, Тарсонис добил жреца второй стрелой и спросил:

- Я так понимаю, ты только что угрохал Тьена и Рейдена?

- Тьена – да, а вот Рейден и Мастер куда-то смылись. Пусть проваливают. Я же вот прихватил с собой одну милую штучку… отнесу ее Императору. Думаю, он однозначно будет в невообразимом восторге!

Тарсонис с саркастической улыбкой понимающе покачал головой, однако настроение у него было не самое радостное.

- Втянул ты меня в свою авантюру, - произнес он. – Я вот у тебя на поводу пошел, с одной стороны, конечно, ты прав, Рейден окончательно охренел, с другой – как теперь оправдываться будем?

- Перед Старшими Богами-то? Пошли они знаешь куда! А ты… такой момент испортил.


ficbook.net/readfic/94695/8274214#part_content

@темы: фанфики, mortal kombat

---

21.04.2015 в 21:34

Пишет  Бродячий огонек:

@темы: коты

---

---

Кстати, автор этих артов не Фобс, а Соломон.

@темы: Средиземье

---

в продолжение темы учебников

Нет, если речь идет о животных, такое быть может, но в тексте не сказано, что отец и сын были, например, котами.

---

Хроники-1, глава 36: Неприятный сюрприз

Эсмене пришел убивать Тьена

А мы по локоть
Закатаем рукава,
А мы Храм Света
Разломаем на дрова!


Когда Майо и его подручные, осторожно уложив на носилки полубесчувственного Шэнга, наконец покинули зал, Император наконец смог остаться вместе с Мэан, Таджей и Кэно. Все произошедшее сильно его удивило и потрясло, и теперь ему очень хотелось с ними побеседовать и кое-что выяснить, кроме того, он считал, что ему будет легче прийти в себя и успокоиться, с кем-то разговаривая. С одной стороны, он чувствовал себя очень неловко после столь открытого проявления своих чувств, и ему было неудобно, с другой – он ощущал странное облегчение, словно сбросил с плеч тяжелый груз, который до этого таскал за собой годами.

- Ну у тебя, блин, и братья! – с сочувствием посмотрел на него Кэно. – Если бы у меня родственники были такими мудаками, я бы уж точно либо себе пулю в лоб пустил, либо этих уродов своими руками задушил. Рейден – дерьмо какое наглое, издевается над тобой и еще чуть ли не героем себя считает.

- Мне очень жаль, что ты это видел. Надеюсь, ты никому не станешь об этом болтать, - попросил его Шао Кан. – Ну, о том, как мой братец довел меня до слез. Хотя он и сам всем разболтает без чьего-либо содействия.

- Да ладно тебе, - махнул рукой глава «Черного Дракона». – Здесь нечего стесняться, это брательник твой, уебок вафельный, повел себя погано, а отнюдь не ты. И я, знаешь, не считаю, что тот, кто открыто переживает из-за беды, случившейся с дорогим ему человеком, сразу становится слабаком и тряпкой. Слезы облегчение приносят. Это лучше, чем копить стресс и злость в себе и потом срываться на других. Бывает так, что в глазах нет слез, а в сердце – целое море. Вот это уже нехорошо.

- Надо было разбить графин об голову Рейдена, он бы тогда током себя шибанул, - с нескрываемой ненавистью процедила сквозь зубы Мэан. – Хорошо, что с Тэрой ничего серьезного, но у нее теперь после его электрошокера так раскалывается голова, что она ушла отлеживаться.

- Если к Рейдену подкрасться и облить его водой… - прокомментировала Таджа, загадочно улыбаясь. – А это идея, кстати. Если представится такая возможность, было бы неплохо претворить ее в жизнь. Кстати, а Эсмене что, и в самом деле решил грохнуть Тьена?

- Я, честно говоря, поначалу испугался, когда он объявил о своем намерении, - ответил Шао Кан, - но сейчас мне кажется, что у Кунг Лао достаточно сил, чтобы вкатать моего братца в стены его норы. Я видел твоего друга в бою, и он, поверь мне, звание чемпиона Смертельной Битвы получил не за просто так. Так что будем надеяться на лучшее.

***

Тем временем Эсмене, отправившись назад на Шимуру вместе с Суэ и Рутаем, предложил Тарсонису отомстить подлому Рейдену и его поклонникам. Тот поначалу встретил эту идею с недоверием, потому что побаивался Тьена и Джиала, но потом, наслушавшись пламенных речей разгневанного приятеля, собрал своих людей и с большим воодушевлением отправился громить Храм Света.

В обиталище фанатов Рейдена и Тьена никто, естественно, не ждал незваных гостей, и их там не ждал теплый прием. Завидев Тарсониса с его людьми, наставник Хуй Я вместо того, чтобы организовать оборону, выскочил на порог Храма и принялся вопить разнообразную нецензурщину; его любимый ученик и заместитель Жуй Хуй, на свое счастье, в это время находился у Тьена на горе Ифукубе. Рутай, услышав это, пререкаться с Хуй Я не стал, а попросту всадил наставнику метательный нож прямо в открытый для очередной тирады рот. Произошедшее далее в Храме Света побоище переросло попросту в кровавую свалку, а последствия ее увидел утром следующего дня новый чемпион Смертельной Битвы Лю Канг, когда вернулся с победой домой. Как того и следовало ожидать, исход мордобоя в силу того, что большинство монахов злоупотребляло алкоголем и курением кальяна, а вот к здоровой и питательной пище в силу отсутствия денег пристрастия отнюдь не имело, оказался далеко не в пользу Храма Света, который в прямом смысле превратился в груду обломков.

***

Во дворце Тьена на горе Ифукубе тем временем было тихо и спокойно. Сам Тьен заперся в своих покоях в ожидании Рейдена и, ничего не подозревая, полез в Интернет, чтобы хоть как-то скоротать время. Его любимый ученик Мастер Чоу сидел в одной из комнат и играл в карты на раздевание с главой Белого Лотоса.

Мастер Чоу, равно как и его божественный наставник Тьен, был весьма примечательной фигурой.

Всем понятно, что каков учитель, таков и ученик, а посему нетрудно догадаться, на что был похож в обычной жизни выкормыш знаменитого некрозооорнитофила. Родом Мастер был откуда-то из дальних провинций Китая и с целью вызвать у наивных слушателей сочувствие и подогреть в них ненависть к подручным Шао Кана распространял о своей персоне слухи, что перебрался под крылышко Тьена после того, как вся его родная деревня была вырезана куэтанцами. Быть правдой это не могло по определению, потому что за такое дело Император однозначно навлек бы на себя страшный гнев Джиала и компании, но, несмотря на это, желающие пожалеть несчастного Мастера все же находились. Тем не менее факт оставался фактом: Тьен действительно научил Чоу магии и боевым искусствам, однако Мастер, будучи обычным смертным человеком, для достижения сверхъестественных способностей должен был забирать часть жизненной энергии у других людей. За счет этого ученичок Тьена прожил на свете уже больше пятисот лет и умирать пока не собирался.

Одно время этот ненормальный Светлый, пользовавшийся энергетическим вампиризмом для получения бессмертия и магической силы (вам это ничего не напоминает?), пытался навязываться в учителя к Великому Кунг Лао, но тот, будучи человеком весьма неглупым, быстро понял, что за фрукт этот Чоу, и послал его куда подальше.

В последние пять лет старый идиот, которого сам бывший чемпион называл не иначе, как Мастер Чмо, окончательно рехнулся. Он перестал мыться и менять белье, а также принялся носить в свою пекинскую квартиру со свалок и помоек разнообразный мусор: ножки от стульев, вздутые и пустые консервные банки, одноногие табуретки, старые чемоданы, дырявую одежду (часть ее он подарил Рейдену на день рождения), ботинки на одну ногу, использованные батарейки… Также в квартире Мастера появилось великое множество порченых продуктов: просроченный майонез, тухлые сосиски, прокисшее молоко, заплесневелый хлеб, червивые орехи, гнилые фрукты и овощи, обглоданные кости… Вследствие этого в жилище полоумного тьениста в невероятных количествах развелись муравьи, тараканы, мыши и крысы. По вечерам старый сморчок, наряженный в грязные рваные лохмотья непонятного происхождения, выходил на балкон с двустволкой и нунчаками, грозясь всех поубивать. Не выдержав всего этого ужаса, соседи вызвали психиатров.

В отсутствие великого Мастера врачи в сопровождении полиции вошли в его квартиру, в двери которой даже не было замка, отчаянно борясь с рвотными позывами и зажимая руками носы. То, что они увидели, могло бы довести до инфаркта даже самого стойкого. В первых двух комнатах горой возвышались чемоданы, табуретки и прочие предметы из коллекции Чоу, а над кроватью, словно скала, нависли несколько сумок с гаечками, винтиками, ножками от стульев и ржавыми водопроводными трубами. К самой кровати, прикрытой изъеденным молью пледом в пятнах, вела узкая тропинка, по краям которой возвышались жуткие завалы из утильсырья. По всему этому добру толпами бегали клопы, вши, блохи, муравьи, тараканы, крысы и мыши. Все остальное представляло собой вообще неописуемое зрелище. Толстый слой ржавого налета проглядывал из-под не менее массивного слоя грязи и муравьиных тел на двери, ведущей в третью комнату. Это свидетельствовало о том, что эта дверь когда-то была металлической. Один из психиатров пнул дверь ногой, после чего та рассыпалась прахом, и вошел внутрь. На полу был метровый слой слежавшегося мусора, а сама комната выглядела так, словно в ней проводили чемпионат по боям без правил. Дверь в кладовую была переломлена пополам, при этом верхняя ее часть висела на петле, как елочная игрушка, а нижняя, выломанная вместе с петлей, лежала на полу. Цветы в горшках, засохшие уже около десятилетия назад, были поломаны и вырваны, стекла в окнах выбиты, а рама наполовину выдрана из оконного проема. У стены лежал перевернутый диван с оторванной спинкой, две ножки которого валялись в противоположных углах комнаты. Шкаф тоже стоял вверх ногами, и из его задней стенки был выломан солидный кусок древесины. От стола осталась лишь крышка, ножки же врач нашел на подоконнике. Уцелела лишь кровать, при этом из постельного белья то и дело выползали клопы величиной с голубиное яйцо. Продолжая обследовать помещение, врачи обнаружили в нем большую коллекцию холодного и огнестрельного оружия – нунчаки, дробовик, двустволку, пистолет Макарова, обрез, около пятидесяти боевых, метательных и охотничьих ножей, сюрикены и стилеты. Теряясь в догадках насчет того, где безумный старик мог раздобыть целый арсенал, они окончательно убедились в том, что Мастер социально опасен, и позвонили в полицию, на всякий случай попросив прислать в качестве подкрепления еще один наряд.

Врачи пошли в ванную и, несмотря на то, что были людьми, к зрелищам привычными, едва не попадали в обморок от увиденного. Вместо унитаза в полу зияла дыра, в ванне горой лежала сбитая со стены кафельная плитка, раковина была расколота пополам, а кран вырван вместе с куском стены. Вода ниоткуда не текла – у сморчка Чоу все-таки хватило мозгов ее перекрыть. Психиатры решили, что Мастер, видимо, тренировался на мебели и сантехнике, то бишь дрался с унитазом.

Содрогаясь от увиденного ими безобразия, врачи и полицейские пошли на кухню. Вся она была завалена тухлятиной, по которой резво носились насекомые и грызуны; смрад стоял такой, что двоих стражей порядка вывернуло наизнанку прямо там. На огне стояла кастрюля, в которой лежал дохлый кот, варившийся вместе со внутренностями, головой и шкурой. Судя по его виду и запаху, он умер естественной смертью как минимум неделю назад.

Тут неожиданно вернулся Мастер, неся очередную сумку с майонезными баночками, гаечками и винтиками и намереваясь вкусить своего фирменного супа с котом. Увидев незваных гостей, впавший в маразм тьенист принялся столь рьяно размахивать конечностями, что немногим удалось избежать его могучих ударов; несмотря на маленький рост и хилое телосложение, бойцом Мастер был отменным, и его недруги даже не успели пустить в ход оружие. На их беду, Чоу принес с собой не только хлам, но и самую настоящую боевую гранату. Выдернув чеку, он швырнул ее во врачей и полицейских; лишь двум счастливчикам с трудом удалось спастись бегством.

Уцелевшие врачи, выбравшись из нехорошей квартиры, вызвали теперь уже спецназ, но Мастер внезапно исчез. Перебрался он во дворец Тьена на Ифукубе, где снова принялся собирать мусор и варить суп с котом. Судя по всему, обожавший своего ненаглядного ученичка Тьен и его слуги страдали отсутствием обоняния, если могли терпеть в своем обиталище Мастера, но это были уже детали.

Итак, Мастер развлекался игрой в карты и нещадно мухлевал, а Тьен тем временем с большим интересом разглядывал в Интернете порнографический сайт и мурлыкал себе под нос песенку про зоофила с невероятным количеством мата. Двух уток он уже успел оприходовать, и теперь они со свернутыми шеями лежали на кухне, ожидая зажаривания. Насмотревшись непристойных картинок и видеороликов, Тьен решил, что от теории пора перейти к практике. Он подошел к клетке с уцелевшими птицами и начал расстегивать штаны, но в этот момент блаженству Тьена положил конец Рейден, который вбежал в комнату и принялся громогласно жаловаться на подлого Шао Кана и его прислужников; вид у него был отнюдь не как у торжествующего победителя.

- Скотина! Гад! Мерзавец! – истошно вопил протектор Земли, поправляя шляпу. – Он сам стал меня бить и натравил на меня своих слуг!

Тьен, увидев перед собой брата с разбитой рожей и в выпачканном кровью одеянии, несколько обалдел, и желание спариваться у него мгновенно пропало – он понял, что произошло нечто очень нехорошее.

- Что случилось? – громогласно проорал он. – Где Веньян?!

Рейден, приняв позу зародыша, принялся утробным голосом бормотать вялые невнятные оправдания. Тьен сразу же перебил брата.

- А ну, кончай тараторить! – рявкнул он. – Отвечай на вопрос! Где Веньян?!

- Веньян мертв, - растерянно пробормотал бог грома.

- Что? – завизжал Тьен. – Вы просрали турнир, дерьмо вы такое? Да вам теперь не жить! Всем, слышал меня!!!!!!

- Тьен, - Рейден, столь наглый и самоуверенный в присутствии Шао Кана, жалко опустил голову. – Позволь мне все объяснить. Мы выиграли, не волнуйся, победа за нами, - он попытался придать своему голосу пафосно-торжественное звучание, но у него ничего не вышло. – Однако Веньян погиб.

Глядя в пол и сунув руки в карманы, бог грома принялся рассказывать Тьену, как было дело. Когда он дошел до блестящей победы Лю, его брат заулыбался, но потом, стоило Рейдену рассказать о событиях в императорском дворце, нахмурился, помрачнел и сжал кулаки.

- Ах ты дурак! – разъярился Тьен. – Напился на радостях вместо того, чтобы подумать головой!

В припадке бешенства он сунул руку в клетку с птицами, оторвал у последней утки голову и сунул ее в рожу опешившему Рейдену.

- На! Вынь оттуда мозги и вставь себе, потому что у тебя в черепе пусто!

- Что не так, Тьен? – изумился тот, нерешительно отпихивая от себя окровавленную утиную башку. – Мы же победили в Смертельной Битве!

- Я ж тебе убить Шэнг Цунга велел. Ты просто тупица. Нет, не просто. Ты самый глупый в мире тупица. Тупицы глупее тебя я еще не видел ни разу! Тебе следовало не комедию перед Шао Каном ломать, злорадствовать и вместе с тем ждать, пока к нему придет группа поддержки, а взять и добить Шэнг Цунга! Об этом ты не подумал, нет?

Рейден повесил нос.

- Извини, Тьен, я…

- Я идиот! Вот правильное окончание этой фразы! По твоей вине я лишился своего верного слуги Веньяна! – зарычал Тьен и со всей силы двинул брата кулаком между глаз. Рейден, не устояв на ногах, рухнул на пол, задев дорогой хрустальный столик со стоящими на нем сладостями. От того, естественно, откололся приличных размеров кусок, сделанные из тонкого фарфора чашки с блюдцами тоже разбились, а конфеты, печенье и рахат-лукум разлетелись по всей комнате. Взбешенный Тьен снова набросился на брата с бранью и побоями.

- Ах, ты уточки жареной хотел? – орал он. – Я тебя самого на жаркое пущу! Я тебе сейчас все эти конфеты в задний проход засуну, и уток туда же! Такое говно, как Шао Кан и Шэнг Цунг, не должно жить на свете, и ты это знаешь, но опять облажался! Лучше сразу вешайся, трусливый шакал!

Закончить бранную тираду Тьен не успел: двери распахнулись, и валяющийся на полу Рейден, вытирая кровь с разбитой губы, с неимоверным ужасом узрел на пороге Эсмене с окровавленным мечом в руках – его бывший протеже уже успел порубить в капусту всех охранников Тьена, а рядом с ним Суэ с нагинатой и Тарсониса с арбалетом.

- Это какая тут сволочь моего отца оскорбляет? – с ехидной улыбкой поинтересовался сын Шао Кана.

- Так, Суэ, где-то в этом здании еще прячутся Мастер Чмо, Жуй Хуй и глава «Белого Лотоса», - предположил Эсмене, одновременно с тем мысленно оценив состояние Рейдена и решив, что тот сейчас однозначно не способен оказать серьезное сопротивление. – Найдите-ка с Тарсонисом этих ублюдков и убейте, а упыря Тьена я возьму на себя.


ficbook.net/readfic/94695/8241492#part_content

@темы: фанфики, mortal kombat

---

Из неполного собрания идиотских учебников

---

Арэдэль с маленьким Маэглином

@темы: Средиземье