Хроники-6, часть 27

[adunnithil]

Осторожно, шок-контент: черные эденийцы окончательно сбрендили, Синдел покалечила Китану, кровавые подробности.

слабонервным не читать дальше

Посланники Императора весь вечер бродили по дворцу, но найти то место, где Синдел держит Китану, им так и не удалось – подвал хорошо охранялся, и они не решились туда лезть. В итоге Рутай предложил им лечь спать несолоно хлебавши.

- Может, продолжим? – нерешительно возразила Милина.

- Нет. Ложись и попробуй выспаться. Китане ты все равно пока что ничем не поможешь, а привлекать к себе ненужное внимание не следует, а то подручные королевы могут что-то заподозрить, когда увидят, что ты бродишь по дворцу по ночам.

На следующий день Синдел устроила торжественный прием в дворцовом саду под сенью старых деревьев, от которых на солнце шел сильный смолистый запах. Перед гостями она появилась вместе со своей телохранительницей и ближайшим доверенным лицом Таней. Обе эденийки были роскошно одеты – королева в фиолетовое платье с цветочным узором, а ее подручная в черно-желтое, их темные волосы были искусно уложены в красивые прически, но с лиц женщин не сходило выражение надменного превосходства.

- Полюбуйся-ка на Таню, - Рутай слегка толкнул локтем Скарлет. – Совсем офонарела.

Та слегка ужаснулась. С целью выглядеть более похожей на внешнемирку Таня стала носить специальные линзы, создававшие эффект светящихся глаз без зрачков, мало того – сходила к стоматологу и попросила его вырвать ей четыре здоровых зуба и вставить вместо них острые клыки из металлокерамики. Черные эденийцы считали, что она выглядит круто, куэтанцы, которым она столь страстно пыталась подражать, напротив, хихикали у нее за спиной, считая новый вид Тани откровенно нелепым.

- О да. С линзами и вставными клыками она смотрится не как внешнемирка, а как дура, но тут уж ничего не попишешь, - пожала плечами она.

- Да я не про то. Серьги.

- Ох, у меня руки чешутся набить ей морду, - прокомментировала Милина.

- А что? Что с ней не так? – не поняла Скарлет.

- А то, что эта наглая тварь красуется тут перед всеми в драгоценностях Китаны, - пояснила ее спутница. – Эх, Таня, видел бы тебя Император, вколотил бы живьем в землю. Серьги с топазами я сама прекрасно помню, их Шао Кан в моем присутствии Китане на день рождения подарил. Ожерелье и браслеты она, по всей видимости, тоже сняла с побежденного врага и теперь тут похваляется. А еще Рэйко жаловался мне, что эта мерзкая баба со вставными зубами положила на него глаз и пыталась его клеить, хотя сам он шарахается от Тани, как от стаи бешеных собак – что меня, впрочем, совершенно не удивляет.

- Меня тоже, - шепотом добавила Скарлет. – Знаешь, в чем разница между куэтанцами и эденийцами? Первых можно хоть как-то разжалобить, более того, они редко переходят грань разумного. Вторые же… если кого-то бьют, не знают, в какой момент нужно остановиться, а мольбы о пощаде и плач, по-моему, только больше их заводят.

- Шэнг, зачем ты оживил Синдел и выпустил зверя из клетки? – чуть слышно причитал Рутай. – Монстр вырвался на свободу, и теперь его не остановить.

Если королева Эдении была жестокой, высокомерной и заносчивой, то ее верная прислужница и спутница всех ее изуверств Таня – к тому же еще и завистливой. Она безо всякого зазрения совести прикарманила все украшения и наряды Китаны, в которых с молчаливого согласия и даже одобрения Синдел стала появляться на людях. Сама же принцесса была заперта в темном подвале и не имела даже крошечного кусочка ткани, чтобы прикрыть наготу и согреться. Впрочем, ее кровожадную мать это нисколечко не волновало. Никто из подручных королевы не сомневался в том, что рано или поздно она замучает собственную дочь до смерти.

Прием продолжался до самого вечера, когда солнце уже начало клониться к закату; Рутай ждал, что рано или поздно на пиру появится Шиннок, однако того по-прежнему нигде не было видно. В какое-то мгновение Таня поднялась из-за стола, неуклюже наступив на длинный плащ Сорена-Заркхана; она неправильно подобрала диоптрии в своих ультрамодных линзах и теперь ходила, как ежик в тумане. Бывший учитель Китаны нехорошо выругался себе под нос.

- Мне кажется, здесь стало немного скучно, - слегка зевнув, протянула эденийка. – Договоренности между нами и Темной Империей – дело важное и прекрасное, но не кажется ли вам, что нам было бы хорошо развлечься?

- Да, согласен, - поддержал ее Рутай, не подозревая ничего дурного; постоянно думая о том, где искать Китану, он совершенно выбросил из головы то, что видел вчера. – Было бы неплохо, может, позвать музыкантов и немного потанцевать?

- Музыка – это хорошо, но у меня есть идея получше, - кровожадно оскалила искусственные клыки Таня. – Приведите-ка сюда нашу псинку, и мы устроим настоящее веселье! – обратилась она к охранникам.

Племянник Шао Кана понял, что за «развлечение» хочет устроить верная помощница Синдел, и мысленно триста раз проклял себя за то, что сдуру тоже ляпнул про веселье. Однако деваться было уже некуда: в чужой храм со своим уставом не ходят, и если сейчас он возмутится очередной садистской выходкой эденийцев, то, возможно, потеряет единственный шанс вытащить Китану из лап чудовища, которое по злой иронии судьбы оказалось ее собственной матерью. Поэтому он промолчал и осторожно сжал под столом ладонь Милины, призывая ее тоже сделать вид, будто ничего не происходит, а то вдруг ляпнет снова про нацию убийц и про то, что ей стыдно быть наполовину эденийкой. Девушка понимающе кивнула: придется им перетерпеть кровавую оргию, которую намереваются устроить прихлебатели Синдел.

Солдаты королевы, поклонившись Тане, отправились за жертвой; минут через десять они приволокли на веревке того несчастного, которого Рутай видел в саду. Пленник, вся правая половина лица которого заплыла огромным жутким синяком с кровоподтеками, даже не пытался сопротивляться, судя по всему, его воля была уже окончательно сломлена. Увидев, что все на него смотрят, он попытался хоть как-то прикрыться руками – черные эденийцы знали, как можно наиболее удачно унизить врага, выставив его в чем мать родила перед толпой, тем более что их светлые неприятели были от природы довольно застенчивыми созданиями; казалось, позор волновал его куда больше, чем неминуемая смерть – или он до последнего считал, что его все-таки пощадят и отпустят?

Заметив его молящий взгляд, Рутай отвернулся и сделал вид, что ест. Он всегда считал себя достаточно стойким человеком, но смотреть на подобное оказалось выше даже его сил. В общем-то, внешнемирцы никогда не были сильно миролюбивыми и добросердечными людьми, на счету у самого императорского племянника была отнюдь не одна жизнь, но они, по крайней мере, не убивали никого за просто так или ради забавы: это казалось им совершенно бессмысленным. Убить врага в бою, преступника за совершенное им злодеяние, того, кто так или иначе поставил общее дело под угрозу – тут все понятно, но безо всякого повода, только за то, что человек сражался не на твоей стороне или не разделял твоих убеждений? Да, наверняка жители Эдении теперь вспоминают Шао Кана добрым словом…

Тем временем охранники королевы притащили на лужайку на прочных кожаных поводках со стальными заклепками огромных боевых волкодавов. Рутай поежился, несмотря на то, что он сам был в безопасности, он ощутил себя явно не в своей тарелке. Собак он не любил, если не сказать – терпеть не мог с раннего детства; по сравнению с другими животными они казались ему слишком агрессивными и непредсказуемыми. В свое время у него жили кошки, прирученные лисы и даже енот, но они никогда не бросались на людей, если только их сильно не разозлить или не причинить им случайно боль, не говоря уже о том, чтобы укусить кого-то просто так. Сейчас же эти злобные твари, специально натренированные своими хозяевами на то, чтобы убивать, порвут этого человека на куски… а эденийцев это, кажется, только веселит. Те и в самом деле радостно обсуждали, чья именно собака первой прикончит пленника, и даже делали ставки. Таня, казалось, прямо-таки наслаждалась этим зрелищем, Синдел вяло ковырялась в тарелке, поминутно поглядывая через плечо.

- Кстати, а где Шиннок? – решил отвлечь ее Рутай. – Мне бы очень хотелось его видеть.

- Ему тебя, я думаю, тоже, - бросила та. – Загляни к нему вечером, он до сих пор немного не в настроении после той… глупой выходки Куан Чи с его приятелем.

Племянник Шао Кана не стал вдаваться в подробности и объяснять Синдел, что его дядя, в общем-то, сам был согласен на «глупую выходку», просто пообещал непременно зайти к Киу Кану и перевел разговор на другую тему. Сзади раздались собачий лай, рычание и истошные крики, которые через мгновение смолкли, и послышалось омерзительное чавканье.

***

Рутай так и не выполнил свое обещание заглянуть к Шинноку: во-первых, у него было важное задание от дяди, и от успеха этого предприятия, возможно, зависела жизнь другого человека, во-вторых, он прекрасно понимал, что ничего хорошего от своего старшего родственника, обитающего теперь только в мире своих переживаний, по-любому не услышит. Поэтому, едва лишь солнце скрылось за горизонтом, он снова отправился искать Китану.

Несмотря ни на что, Рутаю и его спутницам здорово повезло. В этот день начальник дворцовой стражи отмечал свой день рождения и проставлял своим товарищам дармовую выпивку. Те сильно обрадовались и нализались в хлам, решив, что Китана, тем более в ее нынешнем состоянии, все равно никуда не денется из подвала. Находчивый племянник Шао Кана аккуратно стащил у пьяных в стельку эденийцев ключи, после чего вместе со Скарлет и Милиной отправился в подземелье искать Китану; мысленно он поблагодарил Соню, которая перед их уходом на опасное задание сунула ему в карман маленький электрический фонарик.

Долгое время Рутай думал, что видел в жизни уже все и теперь его сложно чем-либо удивить или напугать. Он жестоко ошибался.

В подвале дворца было очень грязно и пыльно. В нос посланникам Шао Кана сразу ударил отвратительный сладковато-удушливый тяжелый запах. Они не понаслышке знали, что это такое: наверняка в этом мерзком месте лежит не один труп.

- Хорошо, если Китана вообще еще не гниет где-нибудь здесь в углу, - опасливо поделилась со своими спутниками Милина.

- Если бы она уже была мертва, думаю, Синдел бы об этом объявила, - Скарлет решила надеяться на лучшее. – Хотя… другой вопрос, в каком состоянии мы ее найдем и донесем ли до дома живой, а то еще…

- Скарлет, заткнись, - взмолился Рутай. – Эденийцы, конечно, пьяные, но кто их знает, лучше не привлекай к нам внимания.

Посветив фонариком в какой-то угол, он увидел то, от чего его едва не стошнило: там валялась полуобглоданная крысами человеческая кисть, а еще чуть поодаль – обнаженный мужской торс без рук, ног, головы и органов размножения; судя по свежим еще ранам, этого несчастного черные эденийцы порешили совсем недавно. Племянник Шао Кана с омерзением отвернулся, Скарлет же, несмотря на свой многолетний боевой опыт, тоже почувствовала, как к горлу подкатывает дурнота.

- Они тут все что, совсем буйнопомешанные придурки? – возмутилась Милина. – Хорошо, что мой отец уехал из этого мерзкого места. В свое время бабушка валялась у него в ногах, умоляла не покидать прекрасную Эдению ради пустынь Таркаты… - в ее устах слова «прекрасную Эдению» прозвучали как отвратительное ругательство.

- Ну, ты прямо открытие сделала, - саркастически ответил Рутай и посветил фонариком теперь уже в другую сторону. Там он увидел в стене массивную дверь, сделанную из необработанных тяжелых досок.

- Давайте заглянем? – неуверенно предложила Скарлет.

- Не «давайте», а заглянем, - решительно сказал Рутай. – Вперед.

С этими словами он внимательно рассмотрел в свете фонарика украденную связку ключей. Выбрав самый, на его взгляд, подходящий, он вставил его в замочную скважину и повернул. Ко всеобщему удивлению, ключ подошел. Рутай потянул на себя дверь, которая оказалась на редкость тяжелой, и вошел внутрь.

В комнате не было ровным счетом никакой мебели – ни скамьи, ни табуретки, ни стола; на холодном каменном полу лежал жутко грязный тюфяк, на котором, скорчившись, словно пытаясь согреться, лежала неимоверно худая обнаженная девушка со спутанными темными волосами – как показалось Рутаю, она скорее напоминала истощенного ребенка, а не взрослого человека, или скорее вообще живой труп. Все ее тело было покрыто рваными ранами, при этом некоторые из них, судя по всему, были еще совсем свежими и кровоточили, другие же, напротив, успели загноиться, и ожогами, на запястьях даже в тусклом свете фонарика виднелись синяки и кровоподтеки.

- Китана, - тихо позвал он. – Ты меня слышишь?

Та ничего не ответила, лишь негромко стонала в забытьи, не открывая обведенных черными кругами ввалившихся глаз.

- Забираем ее и сваливаем отсюда, - сказала Милина, - пока эденийцы не протрезвели и не прочухались. Ненавижу Эдению, ноги моей больше здесь никогда в жизни не будет, приеду домой – расскажу отцу, от общения с кем и с чем он умудрился счастливо избавиться!

Скарлет наклонилась, положила руку на лоб Китаны.

- Рутай, я не уверена, что ее вообще передвигать-то можно, - растерянно пробормотала она. – У нее сильный жар, более того, я не думаю, что у нее целы все внутренности и кости…

- Я тоже не уверен, - резко ответил тот, как можно осторожнее поднимая пленницу на руки. – Однако не болтай чушь, другого выхода у нас нет, сваливаем отсюда, считаем задание выполненным и постараемся забыть все это, как страшный сон. Ни у кого у вас нет плаща или накидки, хоть завернуть ее во что-то?


ficbook.net/readfic/715075