Тхэсс решает жениться, Олло приезжает в гости к Аллуа в Харад; там верховная жрица Гневного Солнца пытается гадать на картах, и всем участникам выпадает нечто неожиданноеТхэсс был довольно опытным врачом, и по долгу службы ему постоянно приходилось иметь дело со сложными случаями, однако до сих пор у него не было среди пациентов с тяжелыми ранами таких маленьких детей. Ему было очень жаль сына Сильмариэн, который к тому же доводился ему четвероюродным племянником – женщина рассказала Тхэссу, за кем была замужем, и он старался разговаривать с ним как можно более спокойно и ласково. Кириандил же в свою очередь оказался на редкость милым и терпеливым ребенком: он не капризничал и не плакал, несмотря на боль, а когда Тхэсс пообещал, что не причинит ему вреда, понимающе кивнул – словно повзрослел за несколько дней и уже мог полностью осознавать, что происходит.
- Ты уж лучше поплачь, если плохо, легче станет, а я с тобой посижу, - как-то раз сказал ему Тхэсс, меняя повязку и заметив слезы в глазах ребенка. – Я понимаю, каково тебе сейчас. Такое за пару дней не заживет.
- Не надо, - сосредоточенно пробормотал тот, кусая губы и напряженно глядя куда-то в пространство. – Мне почти не больно. Мои родители мне говорят, что плакать стыдно, я же будущий мужчина, а не девчонка.
Тхэсс хотел было сказать несчастному ребенку, что это все глупости и предрассудки, но промолчал и лишь погладил его по голове.
- Все будет хорошо, не бойся.
Когда Кириандилу немного полегчало, он стал спрашивать Тхэсса, где мама.
- Если уж ты будущий мужчина, - улыбнулся тот, - то должен понимать, что женщины в большинстве своем – создания хрупкие и слабые, а мы должны их оберегать, жалеть и любить. Твоя мама должна скоро родить тебе братика или сестричку, - объяснил он племяннику, - и ей в ее положении нельзя волноваться. Скоро ты будешь уже почти здоров, и тогда она к тебе придет.
Сильмариэн по-прежнему боялась Тхэсса, но поняла, что он – единственная надежда на спасение для нее и детей. Озлобленные морэдайн, которые сочли Исилдура и всю его семью мятежниками и узурпаторами, и в самом деле могли сделать с его родичами все, что в голову взбредет, особенно если учесть то, что Зимрабет, которую многие ее соотечественники в изгнании сочли законной наследницей Ар-Фаразона, пусть она сама и не желала этого признавать, прямо-таки помешалась на ненависти к троюродному брату. Тхэсс же решил, что бедная женщина и ее дети однозначно нуждаются в его помощи и защите. Из дома Сильмариэн с дочерьми почти не выходила – тихо сидела в четырех стенах, стараясь не привлекать к себе ничьего внимания, и даже безо всякой просьбы Тхэсса готовила ему еду и стирала одежду. Старшая дочь помогала ей по хозяйству, а вот младшая после всего пережитого по-прежнему пребывала в каком-то оцепенении и по большей части молчала или тихо плакала.
Тхэсс сам немного стеснялся, но потом, набравшись храбрости, в какое-то мгновение объявил Сильмариэн, что намерен взять ее в жены. Сама она, как и в первый раз, безропотно вышла бы замуж, тем более что в ее нынешнем безвыходном положении выбирать не приходилось, и спорить она, учитывая обстоятельства, была не приучена, но никто не ожидал, что Ормиен вдруг вступится за мать.
- Да вы в своем уме? – отважно возразила девушка. – У моей матери уже есть муж, какое вы имеете право ей такое предлагать?
- А я не предлагаю, я просто оповестил ее о том, что завтра она выйдет за меня замуж, - настоял на своем Тхэсс. – Мое решение не обсуждается. Если я кому-то что-то предлагаю, то обычно спрашиваю, хочет он делать то или это.
Сильмариэн не стала спорить, за долгие годы она уже давно привыкла к тому, что ее мнение никого не интересует.
- Тхэсс, - умоляюще-извиняющимся тоном сказала она своему будущему супругу, даже не смея смотреть ему в глаза, - можно мне поговорить с Ормиен? Она еще очень юна и совершенно не понимает, что к чему.
- Это я-то не понимаю? – возмутилась девушка, но мать схватила ее за руку и оттащила в угол.
- Слушай, ты что, и в самом деле совсем ничего не понимаешь? – зашипела на дочь Сильмариэн, борясь с искушением влепить Ормиен пощечину – еще навлечет на всю семью неприятности. – По-моему, только совсем глупцу непонятно, чего он от меня хочет. Однако другой бы на его месте просто взял бы меня силой, а потом убил, а заодно прикончил бы и тебя, неумная ты девчонка! Или надругался бы и бросил на дороге, а все бесчестье пало бы на мою голову, да и на ваши тоже – кто согласится потом жениться на девушках, мать которых спала с морэдайн! Этот же человек решил честно на мне жениться. Брак – не бесчестье, даже если он заключен не по доброй воле. Так что молчи! Думаешь, я твоего отца любила и хотела за него замуж?
Ормиен растерялась.
- Вот уж ни капли! – гневно продолжала мать. – Я всю жизнь вела себя так, как должно. Мне сказали: выходи замуж за этого человека. Я вышла. Вышла и жила, как все, и теперь проживу. Запомни, что ты до сих пор еще не мертва только благодаря Тхэссу, так что немедленно извинись перед ним и не смей больше ему грубить!
- Так ты же уже замужем за моим отцом! – возмутилась Ормиен.
- Была замужем. Может, его уж давно и на свете нет. Я твоего отца не любила и не люблю, но он был моим супругом по закону, и я жила с ним, как положено жене! А сейчас у меня другого выхода просто нет, и прекрати с нами спорить, хватит тут!
Ормиен опустила глаза.
- Мама, я его просто боюсь, этого Тхэсса!
- Я тоже. Погоди, мы немного обживемся и тогда на свежую голову поразмыслим, как нам быть. Не надо ничего делать поспешно, это никогда хорошо не заканчивается, - мать попыталась взять девушку за руку, но та заплакала, вырвалась и убежала. Весь вечер она просидела в тесной кладовке, прижавшись к холодной стене и размазывая по лицу слезы.
***
…а та, что так была дорога – теперь жена твоего врага!
Джем «Бродяга».
После смерти своего мужа, короля Ауранны, Аллуа жила в Храме Гневного Солнца на юге Ханатты. Одно поколение людей сменяло другое, и постепенно она привыкла к этому – те, кто был ей дорог, должны были рано или поздно умереть, таков был порядок вещей в этом мире. Все, кроме ее прямого потомка Денны, Третьего Назгула, носившего одно из Колец Власти.
Стоял жаркий полдень, солнце слепило глаза, над землей висела неподвижная душная дымка, даже небо казалось не ярко-синим, а блекло-голубым. Однако внутри храма было уютно и прохладно. Аллуа и ее подруга, верховная жрица Гневного Солнца Айор, сегодня принимали у себя в гостях эльфа, которого никто уже и не чаял увидеть живым: это был Олло, давний друг Аллуа и Гэленнара и один из Круга Девяти.
Все трое сидели в комнате Айор, окна которой выходили на затененный уголок окружавшего храм сада, вокруг стола из красного дерева, украшенного позолотой. На полу лежал роскошный алый ковер, а в стенных нишах стояли книги в дорогих бархатных переплетах с драгоценными камнями. По сравнению с обеими женщинами Олло был одет очень просто – в обычную черную льняную рубашку и такие же штаны, тогда как на Аллуа и Айор были роскошные платья из тончайшего красного шелка, расшитые золотом.
Во время своей последней встречи с Гэленнаром Аллуа узнала от него, что их старый друг жив и здоров и его можно найти неподалеку от владений зеленолесского короля Орофера; добравшись до уединенного жилища Олло, она заглянула к нему в гости. Тот был очень рад ее видеть, и Аллуа в свою очередь тоже пригласила его к себе – Гэленнару, которого люто ненавидел Ортхэннэр, дорога в Ханатту была заказана, а вот про Олло никто ничего не говорил. Они долго разговаривали обо всем на свете – еще бы, ведь не виделись столько лет! – но потом эльф все-таки затронул одну более чем неприятную для Аллуа вещь, потому что до него уже дошли слухи о недавних событиях на границе Мордора и Гондора. Более того, Гэленнар поведал ему о том, что любимый старший сын их Учителя встретил в Нуменоре Наурэ и Элхэ и жестоко убил обоих.
Айор разливала крепкий ароматный чай по белым фарфоровым чашкам с позолотой, когда эллеро неожиданно спросил ее подругу и родственницу о том, не хотела бы она все-таки во имя собственной безопасности покинуть Ханатту.
- В смысле? – не поняла его слов Аллуа. – Какая мне тут может грозить опасность? Что за странные вещи ты говоришь? Вроде все прекрасно, на улице солнце светит, мы тут сидим, пьем чай, едим сладости, а ты что-то выдумываешь.
- Аллуа, не притворяйся, будто меня не понимаешь, - Олло пригладил свои длинные волосы цвета старинного золота, водопадом ниспадавшие на спину. – Вы ведь недавно виделись с Гэленнаром. И говорили о том же самом.
- Давай ты не будешь ходить вокруг да около и темнить, я этого не люблю. Объясни толком, что ты имеешь в виду.
- Я говорю о твоем друге Ортхэннэре, - ответил эльф с нескрываемой иронией, особо подчеркнув слово «твоем». – Ты сама не замечаешь, в кого он превратился? Неужели не замечаешь? Он стал жесток и опасен – не только для чужих, но и для своих, и, помяни мое слово, если ты не будешь держаться от него подальше…
- Да что вы оба с Соото, сговорились, что ли? – в глазах Аллуа мелькнул гнев. – Ортхэннэр помог моим родичам, когда беда пришла на эту землю! Он беспокоится о нашем будущем и всегда готов нас выручить! Как он может желать мне зла?
- Аллуа, пожалуйста, - приглушенно произнес Олло, глядя на нее с мольбой. – Ты не понимаешь. Да, он помог твоим близким, когда это было нужно. Только сделал он это отнюдь не бескорыстно. Если бы он просто помог и ушел, я бы с тобой согласился. Неужели ты сама не видишь, что в обмен на помощь он требует душу того, кому помогает, в твоем случае – Денны? Да ты и сама перестала замечать, что подчиняешься ему во всем.
- Никому я не подчиняюсь, - отрезала Аллуа.
Айор, слушая их, не знала, как сгладить неловкую ситуацию – у нее на родине осуждать Саурианну и подвергать сомнению его правоту было не просто не принято, это было совершенно немыслимо, как немыслимо, например, представить себе, что утром вдруг не взойдет солнце. Поэтому она отошла в сторону и стала делать вид, будто собирает на стол еще сладости.
- Гэленнар сказал мне, что Ортхэннэр убил Наурэ и Элхэ за то, что те осмелились ему возражать, - продолжал тем временем Олло. – Он убил наших друзей. Ты это стерпела, ты промолчала. Я могу понять, почему – ты боишься за Денну и других своих родичей.
- Да ни за кого я не боюсь! – воскликнула Аллуа. – С чего ты взял, что Денне плохо живется? У него все прекрасно!
- Очень прекрасно! Прекраснее некуда! Впрочем, это его выбор, - вспыхнул Олло, - на него кольцо никто силком не надевал, сам взял. Однако выбор есть и у тебя, а за чужой ты не в ответе. Ортхэннэр стал жесток и опасен, я еще раз повторю! Сначала он убил наших друзей, а теперь решил развязать войну. Вот подумай сама: как ты считаешь, то, что он сделал недавно, сойдет ему с рук?
Аллуа неопределенно пожала плечами.
- Не знаю. Я уже много лет не брала меча в руки.
- Надеюсь, что и не возьмешь, - коротко ответил эльф. – Послушай моего совета: оставь Ортхэннэра и его людей, пойдем с нами. Мы с Гэленнаром сможем о тебе позаботиться.
- Не надо обо мне заботиться против моей воли! Мне хорошо и здесь! – недовольно поморщилась Аллуа.
Айор поставила на стол тарелку со сладостями и села на свое место, глядя в сторону и напряженно ожидая, чем закончится спор; мелкие украшения из листового золота в виде крошечных изображений солнца и луны в ее черных косах красиво поблескивали в рассеянных лучах света, проникавших сквозь окно. Олло нахмурился и помрачнел.
- Доведет тебя твой Ортхэннэр до беды. Не нужно быть провидцем, чтобы понять: его враги не простят ему то, что он учинил. Начнется большая война, до меня доходили слухи, что они уже собирают войска. И что тогда? Твои родичи и друзья из Ханатты пойдут за него сражаться, быть такого не может, чтобы не пошли! А потом? Если вдруг случится то, что уже было с нами в… Лаан Гэлломэ, то убивать будут уже вас! И тебя тоже! Не за то, что вы что-то кому-то сделали, а просто из-за вашего союза с Ортхэннэром! Думаешь, вас с Айор пощадят только потому, что вы женщины? Ошибаешься!
- Олло, успокойся, - отмахнулась она. – Хватит. Мы не можем заглянуть в будущее, оно сокрыто от нас. Я свой выбор уже сделала, и будь он верным или неверным – но это мой выбор. Не надо решать за меня или уговаривать меня изменить свое мнение. Вы с Гэленнаром – мои друзья, и вы оба дороги мне, но у вас своя жизнь, а у меня своя, какой бы она ни была. Давай оставим это раз и навсегда. Я не хочу больше об этом говорить. Попьем-ка мы лучше чаю.
Эльф понял, что Аллуа не намерена отступать от своего решения, и перевел беседу на другое – стал рассказывать женщинам, что в том месте, где он живет, солнце не такое яркое и не так жарко, да и снег зимой выпадает. Айор слушала его с большим интересом – она, рожденная в теплых краях, никогда не видела снега.
- Кстати, ты говорил, что нельзя заглянуть в будущее, - она взяла с подоконника что-то, завернутое в темно-бордовый бархат. – А хотите, я вам погадаю? Ну и себе тоже.
Айор развернула ткань, и в руках у нее оказалась довольно потрепанная колода харадских гадальных карт. Жители Ханатты довольно серьезно относились к разного рода гаданиям и предсказаниям, но по их обычаям гадание было привилегией исключительно жрецов: простолюдин сам бы никогда не взялся за такое дело, потому что в его понимании это было бы страшным святотатством.
- Кто первый? – спросила жрица Солнца.
- Ну, давай я, - сказала Аллуа, будучи уверенной в том, что ничего особенного, кроме повседневных хлопот и встреч с близкими людьми, как это обычно бывало, ей не выпадет. Она расслабленно откинулась на спинку стула, а Айор, чуть слышно шепча на своем языке какие-то молитвы или заклинания, принялась перемешивать колоду.
Аллуа для удобства сдвинула чашки в сторону, и жрица начала раскладывать карты на столе. Ее миндалевидные темные глаза, густо подведенные черной тушью, расширились не то от испуга, не то от изумления.
- Смотри, - указала она на карту с изображением солнечного затмения. – Это…
- Недобрый знак, - закончила за нее Аллуа. – Меня ждет беда.
Олло напряженно молчал, его глаза сверкали. Дальнейшие предзнаменования на нескольких картах тоже не сулили эльфийке ничего хорошего, и он был уверен, что все это так или иначе связано с Ортхэннэром. Нет, надо уговорить ее уехать отсюда, и немедленно.
- Но смотри дальше, - Айор ткнула пальцем в другую карту, на которой мужчина и женщина соединяли руки над священным огнем в храме. – Получается, что ты потом замуж выйдешь. И вот еще карта – мать с младенцем на руках: ребенок у тебя будет.
- Может, ты наконец дашь согласие Гэленнару? – вставил Олло.
- Слушай, прекрати! – возмутилась Аллуа. – Сколько раз объяснять: я люблю Гэленнара только как друга. Да, ты мне друг, и он тоже мой хороший друг, но я не люблю его как мужчину. Хватит мне об этом говорить. Смиритесь!
- Видишь, - попытался образумить ее эллеро, - я же говорил тебе про то, что Ортхэннэр доведет тебя до беды. Карты это подтверждают…
- Странный какой-то расклад, - недоверчиво возразила ему эльфийка.
- Но священное гадание не может лгать, - покачала головой удивленная Айор. – Ладно, давай-ка я теперь нашему гостю погадаю.
Расклад на Олло поразил всех еще больше: ему выпали карты, означающие опасную ловушку и скорую смерть.
- Не хотел бы никого обидеть, но вы в самом деле верите, что ваши гадания не лгут? – он пристально посмотрел на харадскую жрицу. – Во-первых, умереть сам по себе я никак не могу, я же бессмертный. Во-вторых, ввязываться в какую-нибудь войну, где меня могут убить, я уж точно не собираюсь, а просто так меня убивать не за что и некому, живу я в уединении, и найти меня не так-то просто, да и кому я нужен?
- Ну ладно, давайте проверим, моя очередь, - с недоумением ответила та. Разложив карты на столе, она мгновенно переменилась в лице.
- Да, - покачала она головой. – Мне кажется, сегодня карты не хотят говорить нам правду. Мне выпало почти то же самое, что и Аллуа – вот здесь рука с мечом, солнечное затмение, черные птицы, закрывающие ясное небо, еще падение в пропасть и те две последние карты, которые означают замужество и рождение ребенка! Нет, я еще понимаю – в беду попасть-то я могу, любой человек может, но вот уж замуж-то выйти – это совсем никак! Аллуа, допустим, это не запрещено, если она захочет, то может взять себе супруга, но я – верховная жрица Гневного Солнца, и я дала обет безбрачия и целомудрия, а его нарушение по нашим обычаям карается смертью! В прошлом месяце мне минуло двадцать восемь, но я никогда не знала мужчины, потому что моя жизнь посвящена служению богам.
- Наверное, сегодня день и в самом деле не подходит для гадания, - согласилась с ней Аллуа. – Получилась у нас полная чушь.
- Что бы ни произошло, - решил успокоить ее Олло, - мы с Гэленнаром всегда будем на твоей стороне. И мы сможем о тебе позаботиться и тебе помочь, если это вдруг понадобится.
ficbook.net/readfic/2485655/7657921#part_conten...