Я, честно говоря, с уважением отношусь к желанию Васи и Пети по тем или иным причинам перестать общаться. Все мы свободные люди, и если Вася и Петя взаимно или в одностороннем порядке решили прекратить свои дружеские отношения, развестись, уволиться у кого-то с работы и так далее (нужное вставьте сами по личному усмотрению), это их личное право.

Однако есть Васи и Пети, которые об этом тактично молчат и умеют себя вести.

Есть же такие Васи и Пети, которых хлебом не корми - дай языком об этом почесать с каждым встречным-поперечным. Если Вася развелся, то он непременно со всеми обсудит, какая его бывшая супруга нехорошая женщина, и перескажет каждому ближнему и дальнему подробности их ссоры, а также того, как она отобрала у него по суду бачок от унитаза. Если Вася уволился с работы, ждите большого поста с руганью в адрес вашей фирмы во всех социальных сетях. Если вы с Васей поссорились или просто разошлись - ну как же можно о таком промолчать! Давайте это обсудим! И расскажем по секрету всему свету, и перемоем косточки всем героям этой истории.

К сожалению, в числе моих знакомых как в повседневной жизни, так и в Интернете тоже есть несколько таких Вась и Петь. Честно говоря, если бы люди действительно тактично промолчали или, по крайней мере, если уж так охота поделиться, рассказали историю своего расставания со мной без имен, ссылок, явок и паролей в духе "один мой знакомый из некоей социальной сети, назовем его Иван" - вызывали бы, по крайней мере, уважение. А так - я поняла, что не зря перестала общаться.

---

Месть Шиннока, глава 5 ("Тревожные вести")

ficbook.net/readfic/98130/4977675#part_content

@темы: фанфики, mortal kombat

---

Арания увидела на лугу корову и спрашивает Хэвика:
- А почему у коровы сиськи между ног, а у меня между рук?
- Потому что у тебя, Хныкалка, вместо головы жопа!

@темы: черный юмор, mortal kombat

---

Месть Шиннока, глава 4

ficbook.net/readfic/98130/4974302#part_content

Лин Куэй сгорел, и ниндзя разбежались. На эту главу - четыре трупа+массовка.

@темы: фанфики, mortal kombat

---

Хроники-4, глава 3

Месть Шиннока, глава 3 ("Жертва")
ficbook.net/readfic/98130/4971767#part_content

@темы: фанфики, mortal kombat

---

"Месть Шиннока" доступна в отредактированном варианте. По ссылкам:

глава 1 ("Зловещий амулет")
ficbook.net/readfic/98130/258864#part_content

глава 2 ("После провала")
ficbook.net/readfic/98130/4970447#part_content

@темы: фанфики, mortal kombat

---

Хочу взяться за редактирование некоторых своих текстов, в частности, Хроник-2 и Хроник-4. Их было бы неплохо разбить на главы и подправить оформление, а то многие жалуются, что с мобильника читать неудобно.

@темы: фанфики

---

Золотой Рассвет-1, часть 28

семейная жизнь Мортаура и страдания Верных

Известия о решении Ар-Фаразона дошли и до его троюродного брата Амандила в Роменне.
Сказать, что его родичи тоже испугались – это значит не сказать ничего. Они были потрясены и совершенно деморализованы. Белое Древо для них было святыней, чем-то совершенно незыблемым и привычным; с раннего детства они привыкли почитать его, как символ королевского рода Нуменора, и нечестивая задумка Ар-Фаразона казалась им несусветным кощунством.
- Мой венценосный родич окончательно сошел с ума, - причитал Амандил. – Наверняка Саурон подбивает его на такое злое дело. Всем вам известно пророчество Тар-Палантира, согласно которому род Элроса будет существовать до тех пор, пока живо Белое Древо. У короля нет наследников, Тар-Мириэль бесплодна, и ему уже все равно – пусть после него весь наш остров погибнет или достанется Черному Майя и его выродкам. Однако мы все тоже принадлежим к роду Элроса, и сожжение Древа будет означать конец и для всех нас!
Его сын пытался придумать какое-нибудь решение этой проблемы, но ему ничего не приходило в голову – вернее, приходило, но Элендил всегда был Верным в полном смысле этого слова и никогда бы не пошел на какой-либо бесчестный или отчаянный шаг даже ради спасения собственной семьи. Убить короля? Немыслимо. Саурона? Невозможно. Бежать в Средиземье к Гил-Галаду? А что это изменит? Попытаться упросить Ар-Фаразона не губить Древо? Глупая идея, он никого не послушает, только наверняка разозлится еще больше и устроит строптивым родичам публичную казнь.
Анарион сидел с безразличным видом: он понимал, что все равно ничего не сможет поделать с решением безумного короля. Сейчас его куда больше занимала семейная жизнь: его молодая жена Тильвен, в прошлом Дулгухиль, ждала первенца. Ее отец, узнав о бегстве дочери с Верным, хотел было устроить серьезные разборки, однако предприимчивая девушка заявила Долгубару, что любит Анариона больше жизни и что утопится в речке, если отец посмеет причинить ему хоть какой-то вред, и советнику ничего больше не осталось, кроме как смириться, пожелать дочери счастья и замять дело.
Исилдур прекрасно понимал, что все происходящее добром не кончится, но при этом не собирался сидеть сложа руки и покорно ждать расправы со святыней Нуменора. Он делал вид, будто тоже переживает и не знает, что предпринять, но в душе уже решил, как поступит. Из соображений безопасности он не сказал родным ни слова о своем плане, тем более что у него были все основания не доверять своей новоявленной родственнице. По правде говоря, он не сомневался в том, что она действительно сильно любит его младшего брата, но тем не менее он полагал, что Тильвен-Дулгухиль вряд ли забудет, кто она по крови. Если вдруг она прознает, что кто-то из семьи ее мужа затевает что-то против короля и его верных приспешников, так наверняка потом донесет своим, и тогда последствия могут быть самыми что ни на есть ужасными. Исилдур вел себя с женой брата вежливо и учтиво, однако довольно холодно, и старался ничем с ней не делиться; Фириэль, видя такое настроение супруга, тоже отнюдь не спешила подружиться с новой родственницей. Элендил и его жена, напротив, относились к невестке очень тепло и сердечно; наивность отца порой сильно злила Исилдура, а Элендил в свою очередь постоянно ругал сына за неподобающее, на его взгляд, поведение.
- Мы должны радоваться, что эта прекрасная девушка свернула с дурного пути, а любовь к твоему брату поспособствовала тому, что она осознала неправильность взглядов и образа жизни арузани, - говорил он. – Скоро у тебя родится племянник или племянница, а ты вместо того, чтобы поддерживать ее, ведешь себя с ней так, словно волей случая оказался в одном доме чуть ли не с самим Сауроном!
- Прости, отец, - возражал Исилдур, - но я ничего не могу с собой сделать. Я ей не доверяю. Хочет Анарион с ней жить – дело его, пусть живет, но я бы советовал тебе быть бдительным и не болтать лишнего в присутствии Тильвен. Кто знает, что там у нее на уме.
- Нельзя быть таким подозрительным! – злился Элендил, у которого не вызывало одобрения поведение сына.
Исилдур же тем временем считал про себя дни до конца осени. У него был свой план, теперь нужно было только дождаться удобного момента…

Семейная жизнь Мортаура началась, может быть, и не самым лучшим образом, однако юноша явно не жалел о том, что случилось. Старший брат беглянки Дулгухили Фаразагар, к тому времени назначенный начальником дворцовой охраны, поначалу со свойственным ему ехидством высказал сыну старшего советника свои соболезнования по поводу того, что папаша заставил юного совратителя жениться – его сильно разозлило то, что учудила его младшая сестра, и он возненавидел всех Верных с удесятеренной силой, но вскоре начал ему завидовать. Мортаура с его молодой женой постоянно видели вместе, и Фаразагар неоднократно наблюдал за тем, как они то о чем-то разговаривали, держась за руки, то вообще обнимались и целовались. Ему очень хотелось сказать обоим какую-нибудь гадость, но он никак не мог выбрать удобный момент.
Алмариэль же после того, как их с Мортауром на скорую руку поженили в очень скромной церемонии, жила со своим мужем в его покоях в королевском дворце. Старший советник, который, по всей видимости, понял, что невестка его побаивается, старался лишний раз с ней не заговаривать. Тем не менее он строго-настрого запретил ей куда-либо ходить одной – а по мере возможности вообще не покидать пределов дворца и все время держаться рядом с Мортауром и его семьей.
- Народ, к сожалению, в этой стране живет не самый доброжелательный и хороший, мало ли что может случиться, уродов хватает, возьми вон того же Миналбэля, и он ведь тут не один такой, - сказал Саурон, вспомнив в это мгновение то, чем поделился с ним несчастный Лаирэндил. Увиденное он, разумеется, сохранил в тайне, как и пообещал брату жены, а в разговорах с ней продолжал поддерживать версию о том, что Исилвэн якобы была замужем и умерла от родов. – У меня вообще-то есть план при первом же удобном случае спровадить вас с Мортауром отсюда на материк в мои владения, там тебя никто не тронет, говори на каком хочешь языке, делай что хочешь и ходи куда хочешь. Однако пока мы торчим здесь – провоцировать придурков не стоит, у них же любое слово на Синдарине вызывает едва ли не припадок ярости. Никак не могу понять, почему людей так на этом клинит, я вон своим подручным разрешаю использовать любой нравящийся им язык, главное, чтобы окружающие их понимали.
Его слова немного обнадежили Алмариэль; теперь она тайно питала надежду когда-нибудь все-таки покинуть этот ужасный остров, который по сути дела так и не стал ее родиной, и жить спокойно где-нибудь в другом месте, пусть даже в Мордоре или Хараде. Иногда ей казалось, что орки в общении и то должны быть приятней, чем морэдайн. Про свое неожиданное замужество теперь она думала, что ей в какой-то мере даже и повезло: Мортаур по характеру был довольно спокойным, уравновешенным, к пустякам не придирался, вернее сказать – вообще к ней не придирался. За несколько месяцев брака они так ни разу и не поссорились, хотя она еще во время своей жизни в родительском доме много слышала от подруг и соседок о том, что им приходилось сталкиваться с тем, что некоторые мужья только и ищут, к чему бы прицепиться: и не так села, и не туда встала, и хорошо еще, если просто отругают, а то и поколотить могут. Мортаур руку на нее тем более никогда не поднимал, но пару раз, начитавшись советов в той самой книжке с неприличными картинками, предлагал ей попробовать в постели кое-что такое, что она потом наутро краснела при одной мысли о прошедшей ночи… однако, по правде говоря, на деле это оказалось очень даже приятно, хотя лучше бы ее муж все-таки погасил свечку (а он по-прежнему наотрез отказывался это делать – зачем, если у него такая красивая жена, есть на что посмотреть!). Вообще они очень даже хорошо друг друга понимали, правда, была одна вещь, которая была очень интересна Алмариэль, но она никак не решалась заговорить об этом со своим супругом: его родители. Ведь как-то они познакомились? И Саурон в повседневной жизни отнюдь не похож на того кровавого монстра, рассказами о котором Верные матери пугали детей. Интересно было бы, конечно, узнать, что он на самом деле за личность и чего от него можно ожидать… но ей казалось лучшим выходом не затрагивать этот вопрос, несмотря на любопытство. С младшими сестрой и братом мужа она тоже неплохо поладила, и порой ей почему-то казалось, что со временем уйдет и страх перед Сауроном.

Для молодой влюбленной пары лето пролетело почти незаметно, чего нельзя было сказать об Исилдуре. Он постоянно считал дни до конца осени, когда у него, наконец, будет все-таки возможность претворить в жизнь свой план. Несмотря на то, что он старался вести себя как обычно и не привлекать внимания, от его родных не укрылось его состояние.
- Ты последнее время сам не свой, - сказал ему как-то раз за ужином отец. – Что происходит? Я не могу понять.
- Ничего, все в порядке, - Исилдур попытался изобразить на лице безмятежную улыбку. – Все хорошо.
- Нет, это не так! Перестань что-либо от меня скрывать, мне это не нравится, ты, в конце концов, мой сын! – возмутился Элендил.
Исилдур разозлился. Только этого ему еще не хватало! В конце концов, даже если отец что-то и заподозрил, он что – не мог промолчать? Да еще здесь, при этой проклятой мораданэт, которая непонятно каким образом оказалась женой его младшего брата! Как будто в Роменне мало хороших Верных девушек из приличных семей! Больше никого он не мог выбрать себе в супруги?!
- Я ничего от тебя не скрываю, - твердо ответил Исилдур, вставая из-за стола. – Я в свою очередь скажу, что мне не нравится, когда мой собственный отец так со мной разговаривает. Я ничего плохого не делал и не собираюсь, и не надо меня ни в чем обвинять. Чего доброго, ты меня так и в слуги Саурона запишешь на основании того, что тебе в очередной раз непонятно что примерещилось!
С этими словами он вышел из столовой, поднялся в свою комнату и снова заперся там на ключ – он часто так делал, когда родственники выводили его из себя. Неужели трудно понять, что даже если вдруг он что-то и скрывает, то делает это потому, что ему есть что скрывать, и говорить об этом вообще-то не следует?
В конце лета случилось то, что давно должно было случиться… вернее, оно непременно должно было случиться, но до самого последнего мига все питали смутную надежду на то, что этого не произойдет. Единственный сын Валандура, тяжелобольной Орхальдор, все-таки умер – тихо, во сне, после долгих месяцев и лет страданий. Несмотря на то, что его жизнь трудно было назвать жизнью – скорее мучительным существованием, его родители и близкие были убиты горем. Исилдур с семьей пришел на похороны поддержать Валандура и Вардильмэ, которая захлебывалась слезами у мужа на плече, и в это мгновение в его сознании мелькнула кощунственная мысль – а ведь в какой-то мере им повезло. Да, несчастный Орхальдор умер, но его родичи могут его похоронить как подобает, они могут его оплакивать и поминать. Элентир убит Ар-Фаразоном, Исилвэн… ее троюродный брат даже боялся думать о том, что с ней сделали, Нолондил, Аэрин и Лаирэндил казнены, но их близких даже лишили возможности как следует справить тризну по собственным родичам. Что же до несчастного Хэрендила, то в отношении него в их доме существовало что-то наподобие заговора молчания. Исилдур подозревал, что его младший брат, скорее всего, сидит где-нибудь в холодной сырой темнице у Ар-Фаразона, но ни родители, ни Амандил, ни Анарион не говорили о юноше, вообще не упоминали его имени – как будто Хэрендила в этом мире никогда не существовало и детей в их семье было только двое. Однажды малыш Элендур попытался что-то спросить о произошедшем у своего дедушки, но Элендил смерил его строгим взглядом и велел впредь больше никогда не поднимать эту тему. Иногда, лежа по вечерам в постели, Исилдур думал о своем несчастном брате. Как он сейчас, где находится, что с ним? Сквозь открытое на ночь окно ветер доносил до него запахи трав и цветов. Как страшно в такие чудесные летние дни сидеть в тесной темной камере и не иметь возможности пробежаться по свежей зеленой траве, постоять на залитой солнцем улице, вдохнуть напоенный свежими ароматами воздух… Почему именно Хэрендил? Он же всегда был самым ранимым, самым беззащитным, самым добрым и открытым из их семьи! Хотя – тут нетрудно догадаться: враги прекрасно чувствуют слабую жертву, того, кому трудно за себя постоять. Наверняка же его сейчас бьют, оскорбляют, кормят всякой дрянью, держат в жутких условиях, а его старший брат и вообще вся его семья не в состоянии ни воспротивиться этому, ни спасти Хэрендила от извергов-арузани! Все-таки бедняге Орхальдору в могиле, что ни говори, сейчас намного лучше и спокойнее – над мертвецом никто уже никогда не станет издеваться.
Своими соображениями по этому поводу Исилдур как-то раз в порыве откровенности поделился с женой; к счастью, Фириэль оказалась единственным человеком, который согласился его выслушать и выразил свое сочувствие.
- Хэрендил был одним из лучших людей, которых я когда-либо знала, - сказала она; ее мужа больно резануло по сердцу это «был» - словно его брата уже нет в живых. Он печально кивнул, глядя на нее.
- Мне всегда казалось, что он родился в этом жестоком мире и на этом острове как будто по ошибке, - продолжила она, смахнув слезы. – Я помню, как он искал у тебя защиты и поддержки, если нам всем вдруг угрожала опасность. Однако никогда не нужно отчаиваться. Если у нас вдруг появится возможность вырвать его из когтей арузани – сделай это.
Исилдур был благодарен жене за такие слова; все-таки с супругой ему, что ни говори, сильно повезло. Пусть он и не любит ее как женщину, но человек она прекрасный. Всегда готова ободрить и утешить, более того – ей не откажешь в деликатности. Ему давно казалось, будто Фириэль тоже догадывается о том, что он что-то замышляет, но ей, в отличие от других членов его семьи, хватало ума и осторожности не болтать об этом и вообще делать вид, будто ничего не происходит. И что, спрашивается, дернуло Анариона притащить в дом эту проклятую Тильвен? Дай Эру, чтобы она ничего не заподозрила, а если уж вдруг заподозрит – то не побежала доносить! Хотя она слишком привязана к мужу, чтобы сознательно навлечь на него неприятности… Исилдура успокаивала только эта мысль.
Валандур и его супруга после похорон Орхальдора впали в глубокое отчаяние. Фириэль попыталась поддержать друзей и сказала, что Эру непременно пошлет им еще детей, но Вардильмэ только рыдала, не желая ничего слушать.
- Тебе хорошо, твой сын жив и здоров! – причитала молодая женщина, заливаясь слезами. Исилдур глядел на жену друга с состраданием, но про себя снова мельком подумал о том, что мертвому Орхальдору теперь уже ничто не грозит – он свободен, и душа его ушла в тот мир, где нет ни скорби, ни печали, ни опасностей. Была еще одна вещь, которая время от времени мучила его и о которой он никому не говорил – ни родителям, ни лучшему другу, ни даже жене. Ему иногда снился тот же самый кошмар, что он видел незадолго до рождения Элендура: будто старший советник короля с торжествующей ухмылкой заносит нож над его сыном – только теперь Элендур был не младенцем, как в том, самом первом сне, а взрослел с течением времени: ему, как и в реальной жизни, было пять, семь, восемь, десять лет… Постепенно менялось и поведение самого малыша: если поначалу он как будто не понимал, что происходит, то теперь пытался спастись, вырваться, убежать, просил пощады или просто в немом ужасе вжимался в стену, чувствуя приближение неотвратимой гибели. Кошмар повторялся ежегодно, и Исилдур каждый раз просыпался в холодном поту с бешено колотящимся сердцем. Неужели это правда, неужели его сыну суждена смерть от руки проклятого Саурона? Как уберечь, как защитить Элендура, как не допустить, чтобы такое произошло наяву?
Масла в огонь подлил сам его сын. Как-то раз вечером Исилдур зашел в комнату Элендура, чтобы пожелать ребенку спокойной ночи и поцеловать его на сон грядущий, и увидел, что не по годам умный мальчик при тусклом свете свечи читает какую-то книгу.
- Солнышко мое, ты бы лучше светильник зажег, глаза же испортишь, - сказал он сыну. – Что ты такое читаешь? «Сказания о войнах Белерианда»? Только не забудь потом как следует спрятать книгу и не вздумай никому сказать, что ты ее читал, потому что она на эльфийском, а ты сам знаешь, что это запрещено. И вообще, ложись лучше спать, час уже поздний, завтра днем почитаешь.
Элендур отложил книгу.
- Папа, а расскажи мне про Саурона! Мы же его с тобой видели – тогда во дворце, но я слишком испугался, и дедушка стал на меня ругаться, хотя я же не знал, кто тот мальчик. Почему его называют Врагом? И почему он такой злой и нас ненавидит? Правда ли, что он хочет поработить все Средиземье? Зачем ему это нужно?


ficbook.net/readfic/94084/4946232#part_content

@темы: Средиземье, фанфики

---

Встану рано утром,
Выпью кружку ртути
И пойду подохну
В нашем институте,
На столе рабочем
Буду разлагаться,
Чтоб на тушку ректор
Мог полюбоваться. ..

@темы: трудовыебудни

---

Нужна дайри-магия, снова

0

Вопрос: Все будет хорошо?

1. да, все будет замечательно!		32	(100%)
Всего:		32

---

закон подлости

Как только попросишь читателей писать отзывы, как тут же куча плюсов и ноль отзывов. Я одна на работе с планшетом сижу, что ли?

@темы: фанфики

---

Хроники-6, глава 8

история Дайру; Рейден и его сын; Хотару и Онага

Никто не устраивал переписи населения каждые полгода – вернее, никто вообще никогда их не устраивал.
Никто ни за кем не следил.
Каждый сам выбирал себе спутника жизни – или не выбирал вообще, если считал нужным. К своему удивлению, Дарриус видел нескольких таких людей – причем рядовых граждан, которые предпочитали добровольное одиночество. Раньше он полагал, что это может быть уделом только высших чинов – того же Хотару, которые просто вынуждены не иметь семьи из-за того, что на них лежит слишком большая ответственность.
Все одевались и причесывались так, как им нравилось.
Дети беззаботно носились по улицам и играли во что хотели.
Здесь не было никаких норм на использование воды и прочих природных богатств. Подходи к фонтану, пей сколько хочешь, умывайся, купайся – и никто не скажет тебе ни слова.
Каждый мог построить себе дом на любом свободном участке земли.
Люди с пониманием относились к нуждам и трудностям друг друга. Если у кого-то вдруг умирал родственник, все выражали ему свои соболезнования – и никто не заставил бы этого человека в этот день выходить на работу.
Несмотря на отсутствие постоянного контроля, Мир Хаоса отнюдь не был похож на ад.
В какой-то момент Дарриусу, наблюдавшему за хаоситами, подумалось, что это действительно свободные люди – а сейданцы по сравнению с ними живут ужасно.
Он сам жил в непрекращающемся кошмаре все эти годы. В кошмаре, который он искренне считал хорошей и правильной жизнью.
Он понял, что совершенно не хочет возвращаться назад.
Здешние жители были свободны. Свободны, как ветер, как вода, которую они почитали как истинное воплощение хаоса.
Дарриус побеседовал с хаоситами, и они порекомендовали своему новому знакомому обратиться за советом к их предводителю Хэвику.
Духовный лидер Мира Хаоса долго и внимательно слушал бывшего гвардейца. Он посочувствовал ему и предложил не просто остаться среди хаоситов, но и предпринять некоторые действия по исправлению ситуации в Сейдо.
- Говоря по правде, - сказал Хэвик, - мне совершенно все равно, кто там что делает в своем мире, каждый имеет право жить так, как считает нужным. Это ваше личное дело, и мне было бы на это наплевать, если бы ваш долбанутый Хотару постоянно не лез со своими порядками ко всем встречным-поперечным. Я пытался объяснить этому милому человеку, что в чужой храм со своим уставом не ходят и что мы живем так, как нам нравится, но он слышит только себя. Если бы сейданцы тихо сидели на своей территории и занимались своими делами, никто из нас в свою очередь не обращал бы на них никакого внимания, но их желание навязать всем свой образ жизни здорово меня достало. Пусть валят к себе в свой Мир Порядка и там живут, как им нравится, кто они вообще такие, чтобы диктовать это мне и моим людям? Почему мы ни к кому не лезем со своей идеологией? Прошу меня простить, но мое терпение лопнуло!
От хаоситов Дарриус узнал, что в их мире живет уже довольно много бывших граждан Сейдо, которым надоели драконовские законы и кошмарные порядки своей родины – как сказал один из соратников Хэвика, удивительно, что сейданцам еще вообще разрешают дышать, не регламентировав это никакими идиотскими правилами. Наверняка много недовольных было и в самом Мире Порядка; этим и решил воспользоваться бывший гвардеец. При помощи и содействии Хэвика он организовал движение Сопротивления, в которое вступили многие его соотечественники, давно мечтавшие разделаться с ненавистным Хотару и его приспешниками, и стал его предводителем.
Бросив военную службу в Мире Порядка, Дарриус стал жить на вражеской территории. Поначалу он испытывал серьезные проблемы с адаптацией к нормальной обыденной жизни, которой жили все хаоситы. Он привык вставать в одно и то же время и никак не мог привыкнуть к тому, что это можно делать не тогда, когда положено, а тогда, когда пожелаешь, что постель вовсе не обязательно застилать идеально – и даже вообще ее застилать: кому это вообще нужно? Хаоситы считали, что каждый имеет полное право делать все, что пожелает, если это никак не вредит жизни и благополучию других людей. В отсутствие привычных законов и порядков Дарриус чувствовал своего рода беспомощность и внутреннее опустошение, но в душе понимал и надеялся, что со временем это пройдет. Он даже подумывал познакомиться с какой-нибудь девушкой, но никак не решался на это, потому что не умел общаться с женщинами и слабо себе представлял, как и о чем с ними разговаривать.
Тем временем в Сейдо начало твориться что-то совсем странное: Дарриус от души порадовался, что оттуда сбежал. Хотару приказал отправить в темницу Дайру, своего старого боевого товарища и брата по оружию. Слухи об этом ходили самые что ни на есть разные, при этом по большей части совершенно бредовые: якобы к этому неприятному делу был причастен беглый гвардеец, он же глава Сопротивления. В Сейдо про него болтали, будто бы Дарриус после того, как хаоситы промыли ему мозги, окончательно лишился моральных принципов и не гнушается любыми методами, чтобы добиться желаемого, в том числе использует хорошо известные ему законы Мира Порядка для своей личной выгоды. Напуганные сейданцы утверждали, что когда Дарриус считал, что его повстанческому движению нужны новые члены, то нанимал убийцу с заданием прикончить всю семью того воина, которого Дарриус считал ценным для своей организации. Таким образом, он надеялся, что разгневанный гвардеец попытается уничтожить того, кто убил его родных, и тем самым нарушит закон Сейдо. После этого отомстившего, согласно законам Мира Порядка, ждала тюрьма, откуда его спасали подручные главы Сопротивления и предлагали вступить в свою организацию. Именно это и произошло с Дайру: кто-то вроде как порешил всех его родных, тот пришел в ярость и свернул убийце шею, а Хотару за это упрятал бывшего соратника за решетку.
Узнав об этом от Хэвика и его соратницы Энэлир, Дарриус только посмеялся: что за чушь, где вообще логика! Во-первых, Дайру, равно как и сам Хотару, круглый сирота и никогда не был женат, во-вторых, и кто бы согласился на самом деле примкнуть к повстанцам, если бы все обстояло именно так? Скорее бы освободителей убили бы за такое на месте – поделом, и будь что будет, да и вообще не в его правилах поднимать руку на ни в чем не повинных рядовых граждан, в конце концов, они такие же жертвы сейданского режима, как и его отец – да и он сам. А вот вытащить Дайру из тюрьмы и переманить его на свою сторону было бы и в самом деле неплохо – воин он отменный, а Хотару наверняка обидел его совершенно ни за что ни про что. Вообще этот его бывший командир смахивает на какой-то бездушный механизм; порой Дарриус в принципе сомневался, что Хотару и душа – понятия совместимые. Вполне вероятно, что Дайру и в самом деле нарушил какое-то там очередное правило или сорвался там на какого-нибудь действительно опасного преступника и убил гада на месте, ну так туда ему и дорога, коли заслужил. Главнокомандующий же мог проявить хоть какое-то снисхождение к человеку, которого называл своим другом и братом по оружию; правильно вон Хэвик возмущается, что для сейданцев абстрактный закон дороже живых людей и даже близких. Интересно, если бы у этого бесчувственного Хотару были родители, братья, сестры, жена и они бы что-нибудь натворили – сознательно или нечаянно, их он бы тоже безо всякой жалости упек за решетку?
Свое намерение Дарриус осуществил: он подготовил довольно рискованную операцию по вызволению Дайру из темницы. Все прошло в высшей степени успешно, и его злосчастный соотечественник оказался на свободе. Он искренне поблагодарил главу Сопротивления и пообещал ему свою помощь в том случае, если она вдруг ему потребуется, но на его предложение примкнуть к повстанцам ответил категорическим отказом.
- Большое спасибо тебе за то, что выручил меня, - сказал Дайру, - но я решил работать только на себя и впредь не примыкать к какой-либо стороне. Я утратил свое положение в Мире Порядка, но и идеи хаоситов мне тоже как-то не слишком близки.
- Тебе некуда идти, и тебе потребуется помощь, - резонно возразил Дарриус.
- Я сам справлюсь, - резко ответил его новый знакомый, своим тоном однозначно подчеркнув, что не намерен более обсуждать эту тему. – Как, где и на что жить – я сам разберусь. Как я уже тебе пообещал, будет нужно – обращайся, помогу, а теперь – до свидания, удачи тебе в твоем нелегком деле.
Напускная самоуверенность Дайру, за которой он явно пытался скрыть страх, не понравилась лидеру повстанцев, но он уже привык к жизни среди хаоситов и крепко усвоил, что никому никогда нельзя ничего навязывать – каждый человек имеет право на свой личный свободный выбор. Что ж, не хочет – как хочет, дело его, пусть идет, куда ему нравится.
- А если не секрет, то за что конкретно тебя Хотару в тюрьму упрятал, да еще и на пожизненный срок? Кого ты на службе замочил? У тебя что, и в самом деле кого-то из родных убили? Кто это был? – все же полюбопытствовал Дарриус, но Дайру оказался явно не расположен откровенничать на эту тему.
- Извини, но я не хочу и не собираюсь об этом говорить. Это мое и только мое дело, - он однозначно дал главе Сопротивления понять, что тема закрыта. Тот про себя подумал, что его соотечественник ведет себя как форменный хаосит: те тоже принципиально отказывались разговаривать, если им не нравился обсуждаемый вопрос или просто не хотелось продолжать беседу.
Так Дайру ушел в никуда; иногда Дарриус в ходе своей деятельности пересекался с ним, даже просил за умеренную плату оказать какие-то услуги, если в этом была необходимость, но даже он не знал, где сейчас живет его бывший коллега. Однажды тот обмолвился, что зарабатывает себе на хлеб как наемник – похищает нужные вещи или убивает кого-нибудь по заказу клиентов, которыми по большей части были хаоситы и их союзники из Темной Империи, Эдении и других сопредельных государств. Это занятие не доставляло бывшему сейданскому гвардейцу совершенно никакого удовольствия, но главным было то, что за нее платили, ведь он не умел больше ничего, кроме как сражаться.
Отряд Дарриуса постепенно пополнялся добровольцами – желающих было предостаточно: люди, которые так или иначе пострадали от действий сейданского режима или те, кто был просто им недоволен, но при этом хотел не стать хаоситом, но и изменить порядки у себя на родине. Жители Мира Порядка продолжали болтать, будто Дарриус специально подстраивает все так, чтобы их гвардейцы переходили на сторону врага, но он только усмехался, когда до него доходили очередные глупые слухи: в конце концов, моральные принципы не позволяли ему нанимать убийц для расправ с ни в чем не повинными людьми. В обозримом будущем глава Сопротивления мечтал окончательно захватить власть в Сейдо – прежде, чем она достанется бесчувственному и не в меру принципиальному Хотару, который запретит всем лишний раз дышать без приказа.

Когда Рейден и Шуджинко наконец с грехом пополам добрались до горы Ифукубе, солнце уже клонилось к закату. Протектор Земли был сильно недоволен и принялся ругать своего спутника за то, что он передвигается с черепашьей скоростью, однако на самом деле вся вина лежала на нем самом: уж слишком долго он провозился с воскрешением несчастного Лю Канга.
У врат храма, посвященного самому Рейдену, бога грома и его престарелого спутника встретил Ираниан, сын покровителя Земного Мира и убитой внешнемирцами богини Силины. Увидев отца, он с радостным криком бросился ему навстречу.
- Дорогой отец, как я счастлив видеть вас живым и здоровым! Добрый вечер! Сначала я сильно испугался, потому что до меня дошли слухи, будто с вами расправились враги, но потом мне сообщили, что все эти вести были ложными и что вы направляетесь прямиком сюда! Надеюсь, вы не пострадали! Однако я не имею чести быть знакомым с вашим спутником, не желаете ли вы мне его представить?
- А, это Шуджинко. Думал, что он вроде как чемпион Старших Богов, а на деле попался на удочку Онаги и добыл для него Камидогу, позволившие ему вернуться к жизни! – буркнул Рейден и погрозил своему приятелю кулаком. – Он обещал мне искупить свою вину, смыть свою оплошность кровью и помочь мне разделаться с Королем-Драконом и его приспешниками! Это же надо быть настолько тупым!
Ираниан какое-то время ждал, не соблаговолит ли отец все же представить его злосчастному недочемпиону, потом понял, что это бесполезно, и решил назвать свое имя сам.
- А я – Ираниан, сын великого бога грома и защитника Земли Рейдена, - произнес он с почтительным поклоном.
- Приятно познакомиться, - Шуджинко еще не окончательно утратил хорошие манеры и забыл, как нужно себя вести.
- Я должен срочно видеть Сирис, Анитру, Аранию и Аргуса, - резко сказал Рейден.
Его сын, в отличие от папаши, был достаточно хорошо воспитан и всегда опрятно одевался; он окинул своего родителя и его спутника скептическим взглядом.
- Простите, дорогой отец, но я думаю, что вам следовало бы сначала переодеться, привести себя в порядок и принять ванну, - вежливо вставил он. – Я подберу чистую одежду и для вашего спутника. Я понимаю, что вы оба наверняка побывали в очень скверной переделке, а ваше дело не терпит отлагательств, однако в таком виде вам не стоит появляться перед другими богами.
- Ираниан! – рявкнул на него Рейден. – Быстро зови всех сюда, и хватит мне тут мозги канифолить! Кроме того, пригляди за Лэй, чтобы она никуда не вляпалась, а желательно – вообще не выходила из своей комнаты и сидела там тише воды и ниже травы!
- Так что же все-таки случилось? – недоумевал перепуганный Ираниан.
- Ты еще не понял?! Онага вернулся!!! Нам нужно срочно что-то делать, иначе он уничтожит всех нас! – вопил Рейден; Шуджинко был уверен, что от его крика в радиусе километра наверняка передохли все белки.
Сын бога грома похолодел, побледнел и застыл на месте.
- Как Онага? Какой Онага? Вы шутите? Я думал, что все это глупые слухи, которые распустили коварные внешнемирцы после того, как вам чудом удалось от них вырваться! Это что-то невероятное!
Папаша смерил его злым взглядом.
- Невероятное, говоришь? Хватит стоять, как пень! Я кому сказал – немедленно беги за остальными и присмотри за сестрой! Онага вернулся, и это худшая из вестей, которую я мог бы тебе сообщить! Если мы сейчас же не предпримем что-то против него, нам всем конец, потому что он ненавидит всех нас!
- Так вы же говорили, что его убил Император? – пробормотал Ираниан, у которого от страха тряслись руки. По характеру он был довольно спокойным, рассудительным, мягким и деликатным, не любил силового решения проблем, драться умел плохо и считал себя трусоватым и пугливым, и вся эта ситуация привела его в ужас. Как такое могло произойти? Его отец, которого он обожал и которому безоговорочно верил, утверждал, что зловещего Онагу давным-давно убил Шао Кан – Король-Дракон не поделил с ним власть во Внешнем Мире, и теперь это чудовище не может никому угрожать.
- Так, слушай меня внимательно, - Рейден решил, что ему все же придется разъяснить сыну, что происходит. – Нас подло провели, как малолеток, и обвели вокруг пальца. Я и представить себе не мог, что внешнемирцы окажутся настолько коварными чудовищами. Так вот. Первое. Мнимое убийство моего проклятого бра… то бишь Императора Шэнг Цунгом и Куан Чи на самом деле было очень умелой инсценировкой. Шао Кан жив и здоров. На мое счастье, мне удалось прикончить обоих фокусников – хоть от этого легче. Второе. Онага смог вернуться к жизни – к сожалению, при помощи вот этого старого остолопа, который стоит рядом со мной. К этому дураку явилась какая-то светящаяся сучность… то есть сущность, которая умела разговаривать! Она представилась ему как Дамаши, посланник Старших Богов! После этого она ему наплела, что он должен найти шесть предметов великой значимости – Камидогу. Дамаши сказал, что это своего рода инструменты богов и что существует надвигающаяся угроза, которая подвергает опасности выживание всех миров.
- Да! – подтвердил Шуджинко. – Он заявил, что Старшие Боги уничтожат эту угрозу, получив Камидогу!
Сын Рейдена побледнел еще сильнее.
- Что… что за бред? – пролепетал он.
- Шуджинко поверил ему, - продолжал протектор Земли. – Много лет он бродил по разным мирам и собирал Камидогу. Он побывал в Мире Хаоса, в Не-Мире, в Сейдо, на Земле, во Внешнем Мире и в Эдении. После этого он положил все артефакты на алтарь в Нексусе, и в этот момент выяснилось, что под личиной Дамаши на самом деле скрывался Онага.
- Сейчас Король-Дракон владеет шестью Камидогу, и он также забрал амулет Шиннока у мертвого Куан Чи во Внешнем Мире, - прогнусавил приятель Рейдена. - И хотя каждый артефакт обладает могуществом за пределами нашего понимания, сами по себе они представляют лишь часть необходимой силы для создания и уничтожения миров. Чтобы стать всемогущим, Онага должен найти способ объединить их в одно, основное Камидогу. Я был пешкой в плане Онаги по завоеванию Миров. Если я хочу исправить свою ошибку, я должен подготовиться к битве против Короля-Дракона. Моя миссия далека от завершения! – пафосно подытожил он; Ираниан, слушая Шуджинко и своего обожаемого родителя, безуспешно пытался понять, что тут к чему и чем вся эта история грозит богам.
- Заткнись, дай мне закончить, - оборвал его Рейден. – Так вот. В тот момент, когда я сражался с колдунами, вернулся Онага! Моими стараниями Шэнг Цунг и Куан Чи мертвы, но Король-Дракон вернулся и теперь правит Внешним Миром. Я поначалу тоже решил, что Онага сдох, когда я взорвал дворец Шэнг Цунга, но потом я вспомнил, что Короля-Дракона так просто не убить! По неизвестной причине он не прикончил Шао Кана – я подозреваю, что это Шиннок упросил старого друга пощадить своего обожаемого сына. Онага ненавидит Старших Богов, он пообещал расправиться со всеми нами! Если мы немедленно начнем действовать, то у нас есть шанс остановить эту чудовищную угрозу!
Шуджинко принялся снова заниматься самобичеванием.
- Я был дураком! Ослеплённый заманчивостью приключения, я принёс угрозу во всем миры и предал Старших Богов. Лишь я ответственен за это. Что же я наделал?
- Я же просил заткнуться! – разгневался Рейден. – Я очень рад, что ты осознал свою ошибку и решил смыть ее кровью, однако меня в данный момент волнует нечто совершенно другое! Ираниан, не теряй времени, быстро зови всех в мой храм на совет!
Ираниан на негнущихся ногах поплелся исполнять отцовское повеление.

К счастью для пунктуального Хотару, сейданцев не заставили долго ждать – истинный житель Мира Порядка даже на смерть должен отправиться вовремя. В Огненный Дворец они с Айору пришли, когда на Куэтане был уже поздний вечер, и сказали, что хотели бы говорить с нынешними правителями Темной Империи. К изумлению сейданцев, приняли их вполне хорошо и приветливо, попросив подождать внизу буквально пять-десять минут, и даже не отобрали оружие – неужели не боятся? Им предложили сесть на широкий кожаный диван, но Хотару вежливо отказался, а его спутник, глядя на командира, на это не решился – ему отнюдь не хотелось заслужить его неодобрение.
Сейданский главнокомандующий смотрел в окно на темные силуэты деревьев и думал о том, что этот вечер, возможно, станет последним в его жизни. Пусть так – но он умрет с честью, как и полагается воину Мира Порядка, защищающему свою родину и тех, кто ему доверился. Сейчас он уже прекрасно понимал, что ситуация в Лей Чен однозначно была умело состряпанной ловушкой внешнемирцев, но иного выхода у него не было. Конечно, он мог бы пройти мимо и не вмешиваться, но тогда он просто перестал бы себя уважать, а его сограждане наверняка тоже отнеслись бы соответственно к трусливому командиру, который в трудную минуту не встал на защиту слабых, а поступил сообразно собственной выгоде. Жаль, конечно, что так получилось, его родина обречена, и Айору умрет вместе с ним – он еще слишком молод, чтобы погибнуть от рук внешнемирцев! – но тут уж ничего не поделаешь, так сложились обстоятельства…
Вскоре к сейданцам снова спустился тот охранник, который встречал их у дверей, и пригласил их пройти в тронный зал дворца. Хотару последовал за внешнемирцем на второй этаж; Айору, тяжело вздохнув и судорожно сжимая в правой руке древко нагинаты, поплелся за ним. Толкнув дверь, он ожидал увидеть Шэнг Цунга и Куан Чи, но вместо них на троне сидел какой-то высокий человек со светящимися глазами и длинными блестящими черными волосами, одетый в белую рубашку и брюки. Неподалеку от него в кресле нахально развалилась какая-то бледная женщина; приглядевшись, Хотару с ужасом узнал Шеннарку – легендарную богиню Хаоса.
- Добро пожаловать, гости из Сейдо, - произнес человек на троне. – Я – Король-Дракон Онага, законный правитель Внешнего Мира. Когда-то давно ваш протектор, леди Сианэ, была моим хорошим другом, но ее убил Рейден, - в словах Онаги Хотару послышались горечь и скорбь. – От его рук погиб и ее муж, протектор Вэтэрны Аннар. К счастью, Шеннарке удалось бежать, и она осталась жива, - он покосился на богиню Хаоса; та самодовольно улыбнулась. – Итак, расскажите мне, что привело вас сюда. Насколько я успел узнать, между Сейдо и Темной Империей возник некий территориальный конфликт из-за города в Вэйналии?
Хотару с изумлением смотрел на Онагу: неужели он и впрямь видит перед собой ожившую легенду? Впрочем, может, Король-Дракон окажется милосерднее Шэнг Цунга и согласится пощадить ни в чем не повинных жителей Лей Чен?
- Приветствую вас, о император Онага, - поклонился он. – Позвольте представиться: мое имя Хотару, и я главнокомандующий Мира Порядка. Моего спутника зовут Айору, он – мое доверенное лицо и правая рука, - последние слова дались ему с большим трудом, он никак не мог привыкнуть к тому, что это уже не Дайру. – Меня привело к вам очень важное дело, и оно действительно связано с конфликтом из-за вэйнальского города Лей Чен.
Сейданский командир подробно рассказал Онаге о том, как Шуджинко передал ему просьбу Заффиро о помощи, и обо всем, что произошло в городе, в душе надеясь, что все обойдется и что единственной жертвой станет он сам – вроде бы Король-Дракон не выглядел злым и жестоким. Может быть, ему даже удастся упросить его сохранить жизнь Айору, который всего лишь исполнял приказ?





ficbook.net/readfic/715075/4906510#part_content

@темы: фанфики, mortal kombat

---

403 оценки "нравится". Спасибо вам, мои дорогие любимые читатели! Пожалуйста, не ленитесь писать отзывы, потому что для меня очень важны ваше мнение, предложения и пожелания!

Всех люблю.

@темы: фанфики

---

Подумала я тут немного и решила свой сборник стихов по Смертельной Битве немного разделить: то, что по сути дела можно считать стихами по мотивам моих фанфиков, оставить в сборнике, а то, что может относиться и к канону - вынести в отдельные публикации. Первой из них будет стихотворение про Дайру и Хотару.

Дайру

Мой лучший друг,
Ты был дороже мира для меня,
Но жизнь моя - сплошная западня,
Ведь ты меня не понял только раз -
И это стало роковым для нас.

Мой злейший враг,
Я должен был тогда тебя убить,
Но как теперь я буду с этим жить -
Я помню блеск меча в моих руках
И ужас в гаснущих твоих глазах;

И перед смертью ты понять не смог,
Как я направил в грудь тебе клинок;
Ты от кого угодно смерти ждал -
Не от меня; ведь мне ты доверял.

Кому нравится, отмечаться тут:
ficbook.net/readfic/1759083

@темы: стихи, фанфики, mortal kombat

---

В комнате спички Китана нашла,
Мебель она во дворце подожгла,
Быстро принцессы обуглились кости,
На пламя глядят внешнемирские гости.

Кэно однажды домой возвращался.
Рейден ему в переулке попался.
Выстрел раздался, и Рейден упал,
Кэно довольный наган свой убрал.

Варда однажды играла с батутом -
Прыгала весело, падала круто.
Злая Зимрабет батутик убрала -
Варда себя об асфальт раздолбала...

Элронд по Мордору как-то гулял.
Он в Минас Моргул случайно попал.
Скальпа куски над ушами свисали -
Орки граблями его причесали...

Китана грибочки в лесу собирала,
Из-под земельки колечко торчало.
Пнула Китана кольцо это метко -
Долго качался кишечник на ветке.

Кэно однажды домой возвращался.
Рейден ему в переулке попался.
Был с разворота резкий удар -
Рейден пробил головой тротуар.

Эрион Моргомиру зуб вырывал -
Нервы в десне тесаком обрубал.
Выдержать долго бедняга не смог -
Очень печальный у сказки итог.

Глупый Шуджинко, по жизни урод,
Летом работать пошел на завод..
Шпиндель крутился, ухо поймал,
Вместе с ушами полчерепа снял.

Пас на лужайке Шуджинко козу
И с интересом смотрел на грозу,
Молния вдарила, красочный вид!
Трупик обугленный мокнет, шипит.

Глупый Шуджинко по стройке шатался,
Белый кирпич на придурка сорвался.
Людям не зря говорят - не шали.
Черепа кости в кишочках нашли.

Рейден с Шуджинко в прятки играл,
Рядом Камаз на стоянке стоял.
Оба залезли под заднюю ось,
Смазывать маслом ее не пришлось.

Кэно с Рутаем, гуляя по чаще,
Вдруг обнаружили танк настоящий,
Был там внутри даже боеприпас...
Нету теперь Храма Света у нас.

Дайру огромный нашел пулемет,
Шуджинко сказал: "Положи дуло в рот".
Весь вечер на Дайру кричала жена
За то, что мозгами залита стена.

Рейден однажды по крыше гулял.
Крыша закончилась - Рейден упал.
Шиннок назвал сына горным орлом,
Труп от земли отдирая с трудом.

Шуджинко в киоске скупил все хлопушки:
"Хлопну по елке, - сказал, - как из пушки!"
Бахнули разом полсотни хлопушек:
Дурень остался без глаз и без ушек.

Шуджинко нашел на дороге снаряд…
Был он хорошим бойцом, говорят.

Саурон под Новый год
Всем подарочки несет.
Ешьте, эльфы, шоколад.
В нем сюрприз - крысиный яд.

Герцог Атрейдес по пляжу бродил,
Катер огромный по речке проплыл.
Плачут ментат с герцогиней в тоске -
Смотрят они на воронку в песке.

Глупый Шуджинко по стройке гулял.
Плотно ушами к ботинкам пристал.

Делия выпила кружку вина,
В печку по пьянке залезла она.
Шэнг по душевной своей доброте
Печь затопил и был счастлив вполне.

Дайру однажды нашел пулемет.
Крикнул Шуджинко: "Не тронь, идиот!"
Скорая после Шуджинко спасала,
Сто сорок ран у него насчитала!

Глупый Шуджинко на лыжах катался,
С горки поехал он и засмеялся,
Лыжная палка воткнулась в живот,
Больше не встретит дурак Новый год!

Шэнг Цунг по кладбищу ходил,
Для птиц своих траву косил.
Вдруг бомж взревел из-под косы:
"Верни мне ноги и трусы".

Хэвик увидел Шуджинко-бомжа:
-Денег даю - покажи нам "моржа"!
Плюхнулся в прорубь несчастный старик...
Долго над речкой стоял его крик.

@темы: Средиземье, Дюна, черный юмор, садюшки, mortal kombat

---

К вопросу о цитированиях, ссылках и чтении

В связи с несколькими спорными сетевыми дискуссиями задала вопрос брату-юристу. Думаю, моим ПЧ этот момент будет интересен.

Так вот. Согласно действующему российскому законодательству, запрещено:
1)заниматься плагиатом (брать чужой рассказ с того же Фикбука и вывешивать его в том же или другом месте под своим именем);
2)размещать чужой текст полностью на каком-либо ресурсе, если автор это запрещает;
3)заниматься коммерческим распространением произведения без согласия автора.

Читать чужой текст, размещать на него ссылку на каком-либо другом ресурсе даже при несогласии автора, цитировать данный текст в какой-либо работе научного, публицистического или даже художественного характера с указанием источники, исследовать, обсуждать, хвалить, критиковать законом не запрещено. В данном случае выражение автором своего недовольства даже в том случае, если размещение ссылки, цитирование, обсуждение, чтение произведения определенными людьми ему не нравятся, неправомерно, поскольку действия цитирующих/хвалящих/ругающих/читающих закону и морали не противоречат.

@темы: фанфики

---

Хроники-6, глава 7

жизнь и деятельность Дарриуса, начало

Дарриус был главой сейданского Сопротивления.
Многие считали его смутьяном и террористом, но для определенной части жителей Мира Порядка и даже людей из иных вселенных он был героем. Кто-то осуждал его, а кто-то, напротив, понимал, что поступил бы точно так же, как и он, если бы прожил его жизнь.
Дарриус родился в сейданской столице. Айна-Исен, прекрасный город в облаках, рай на земле, однако раем он мог показаться только случайному наблюдателю, заезжему страннику, который еще не успел разглядеть за красивой оберткой гнилую сущность. На деле, по мнению самого Дарриуса, весь этот райский город со всей его правильностью, симметричностью и красотой был местом еще более скверным, чем ад.
Итак, Дарриус родился. Как он потом сам говорил своим друзьям и соратникам, уж лучше бы он не родился, но в Мире Порядка категорически запрещено прерывать беременность, разве что по серьезнейшим медицинским показаниям. Правильно, женщины должны рожать пушечное мясо для сейданской военной машины или просто покорных граждан. Его родители поженились по решению властей, а перед этим один из чиновников Мира Порядка, изучив списки горожан, решил, что они друг другу подходят. Они не возражали и заключили брак в простой гражданской церемонии – пышные торжества в Сейдо были не приняты. Несмотря на то, что родители Дарриуса сами не выбирали себе супруга, жили молодожены вполне неплохо, и вскоре у них родился сын.
С детства Дарриус помнил, как вся жизнь его семьи подчинялась ряду правил и установлений, порой казавшихся ему совершенно бессмысленными. Например, Айна-Исен делился на несколько цветных секторов – улицы и части домов там были выкрашены в определенные цвета, и люди там должны были тоже носить одежду соответствующих оттенков. Нельзя было, например, надевать красную, если ты живешь в синем секторе. Тебе нравится красный цвет или не идет синий? Это никого не интересовало, главное – исполняй все предписания и делай, как велели. Нарушил установления? Отправляйся на несколько недель в тюрьму и подумай там как следует над своим поведением.
Весь день любого сейданца – от рядового гражданина до важного чиновника или даже главнокомандующего – был расписан по минутам, если даже не по секундам. Все твердо знали, во сколько им нужно встать, сколько времени потратить на утренний туалет, на завтрак, на дорогу до работы, как именно нужно себя вести в каком месте и с какими людьми и даже по каким дням и в течение какого времени им разрешена супружеская близость. Ты сделал что-то не так? Тебя обязательно ждало наказание – от строгого выговора и публичного порицания до тюремного заключения либо даже – в особо серьезных случаях – высшей меры.
Как правило, люди из других миров, услышав от Дарриуса о нескольких неделях тюрьмы, которые грозили жителям Сейдо за многие проступки, недоуменно пожимали плечами: подумаешь, чего тут такого страшного! Отсидел дней двадцать, тебя там еще задарма кормили, вышел на свободу да и пошел по своим делам. Сейданский повстанец, однако, злился: хорошо вам судить со своей колокольни, ничего-то вы все не знаете. Тюрьмы в Мире Порядка были весьма разнообразны по своему устройству; конкретно за вольности в одежде человека сажали в темную камеру – примерно три шага в длину и столько же в ширину, в углу туалет, окон и освещения нету – и там оставляли, лишь раз в день подавая еду через специальное открывающееся снаружи окошко в двери. Попробуйте не сойти с ума в таком заточении! К счастью, никто из родных и знакомых Дарриуса не нарушал установленную форму одежды, поэтому на его памяти не было ни одного случая применения такого жестокого наказания.
Впоследствии, гостя в Мире Хаоса, Дарриус был сильно удивлен, увидев, что хаоситы носили все, что им нравится, и никто их в этом плане не останавливал и не ограничивал; более того, у них в этом плане не существовало никакого регламента. В Сейдо, напротив, разные группы населения были обязаны носить предписанные им законодательно вещи: гвардейцы и стражники – определенного образца доспехи, надевать украшения или иные не предусмотренные уставом предметы одежды было нельзя. По нарядам простых граждан можно было легко определить, где человек живет, кем работает, состоит ли в браке. Как утверждали хаоситы, легче было перечислить, что в Сейдо делать можно, нежели запомнить все то, что запрещено. Сейданцам нельзя было громко разговаривать, путешествовать без предписания или разрешения властей или менять жилье по своему желанию – познакомившись с одним парнем из «Красного Дракона», Дарриус был потрясен его совершенно обыденным, с точки зрения жителей Земли, рассказом о том, как он купил квартиру. «У вас это разрешено?!» - изумился сейданский повстанец, а его собеседник посмотрел на него с более чем откровенным недоумением. На родине у Дарриуса дома предоставлялись государством, но при этом оставались собственностью Сейдо, и распоряжаться ими по своему усмотрению – купить, продать, подарить, обменять, сдать или подселить к себе родственников – жители не имели права.
Будущий глава Сопротивления не понимал всех этих многочисленных правил, законов, установлений и требований, при которых ему приходилось жить, но старался соблюдать их по мере возможности – меньше проблем. Как и все сейданские дети, он ходил в школу; посещение уроков было строго обязательным, равно как и приготовление домашних заданий. На занятиях мальчики сидели по одну сторону прохода посреди класса, а девочки – по другую; разговаривать на уроках, играть в школе в какие-либо игры, приносить с собой предметы, не имеющие отношения к учебе, категорически запрещалось. На большой перемене ученики ходили обедать в столовую. Стороннему наблюдателю такое зрелище показалось бы очень странным: по сигналу учителя школьники вставали со своих мест, не пихаясь, не шумя и даже не разговаривая, чинно становились в шеренгу попарно и вместе спокойно шли есть. В столовой каждый аккуратно брал поднос с тремя блюдами и напитком и садился за предназначенное для него место; никто не болтал, не хулиганил и даже не отвлекался во время обеда. К счастью, сейданцы были достаточно крепкими людьми и практически ничем не болели, поэтому учителю ни разу не пришлось наказывать кого-либо за непосещение занятия либо требовать с нерадивого ученика подтверждения крайне уважительной причины, по которой он не был на уроке.
Впоследствии, подружившись с людьми из Мира Хаоса и рассказывая им о своем детстве, Дарриус неоднократно слышал от них полные удивления фразы о том, что они не понимают, как сейданским школьникам и даже малышам, еще не посещающим учебные заведения, вообще разрешали играть. По правде говоря, он и сам плохо себе представлял, как ему и его сверстникам и в самом деле оставляли какое-то время на развлечения: ведь в школе они проводили от восьми до десяти часов в день. Всем детям – и дошкольникам, и тем, кто постарше – вменялось в обязанность по мере сил и возможности трудиться на благо общества: помогать по дому родителям, содержать в чистоте и порядке общественные места, убирать сады, выполнять различные поручения в школе. В соответствии с планом юным гражданам Сейдо время от времени предоставлялись также и личные часы для игр и развлечений, но и то – им строго запрещалось заниматься чем-либо бесполезным. Маленькие хаоситы, разумеется, тоже ходили в школу, но время от времени пару-другую уроков они могли и прогулять, если ученик болел, никто не требовал от него никаких справок и объяснений, а в плане развлечений и веселья их никто не ограничивал – дети не делают ничего вредного или опасного, ну и ладно. Хочешь – играй в нравящиеся тебе игры, читай, рисуй или просто бездельничай и валяйся на диване. Занятия сейданских малышей должны были быть только полезными, познавательными и направленными на то, чтобы развить у детей те или иные качества или способности; проводить время без толку не дозволялось.
Гром грянул, когда юному Дарриусу исполнилось одиннадцать лет.
Многодетные семьи в Сейдо были достаточно редкими – обычно у жителей Мира Порядка было два-три ребенка, не больше. Мать и отец будущего главы Сопротивления жили вполне хорошо и неплохо ладили, можно сказать, что даже любили друг друга; глава семьи работал финансовым учетчиком, а его супруга – в швейной мастерской. В один прекрасный день она поняла, что ждет второго ребенка; ее муж, узнав об этом, очень обрадовался. Будущая мать чувствовала себя вполне хорошо и продолжала заниматься обычными делами, однако как-то утром, собираясь на работу, она возилась с завтраком для мужа и сына и вдруг внезапно ощутила резкую боль внизу живота и вскрикнула, сгибаясь пополам. Отец Дарриуса едва успел подхватить жену – она упала без сознания ему на руки. Глава семьи был не силен в медицине, но прекрасно понял, что дело неладно – при нормальной беременности такого быть не должно. Маленький Дарриус был смертельно напуган; его отец уложил маму на кровать и твердо сказал сыну, что сегодня он по уважительной причине в школу не пойдет. Он велел ребенку остаться с матерью, а сам побежал за врачом. Жители Мира Порядка в основном были довольно здоровыми людьми, а умирали по большей части от старости либо от ран, полученных в сражениях с хаоситами, поэтому докторам редко приходилось сталкиваться с чем-либо иным, но случай с мамой Дарриуса как раз оказался исключением. К счастью, врач пришел довольно быстро, однако, к несчастью, он оказался не в состоянии чем-либо помочь бедной женщине. Мальчик держал ее за руку, сидя возле кровати; доктор осмотрел больную, подробно расспросил мужа о том, что произошло, и ему осталось только констатировать смерть, произнеся непонятные для дрожащего от страха школьника слова «внематочная беременность, внутреннее кровотечение» - мать Дарриуса умерла буквально через пять минут после возвращения мужа. Врач выразил свое сочувствие родным покойной, сожалея о том, что не смог ничего сделать, и позвал похоронную команду; несчастную женщину унесли, а ее муж и сын остались дома – в Сейдо не были приняты пышные погребальные церемонии с участием родственников, умерших или погибших тихо хоронили на специальных кладбищах за чертой города. Дарриус и его отец не плакали – они не умели плакать. Жители соседних миров искренне считали сейданцев бесчувственными статуями, неспособными проявлять эмоции или снисхождение к тем, кто попал в сложную ситуацию, но на самом деле они просто переживали все глубоко в душе – демонстрировать свои чувства у них считалось позорным. Они почти не говорили о том, что произошло – молча занимались своими обыденными домашними делами. Лишь единожды отец положил руку мальчику на плечо и горестно произнес:
- Держись, сын. У тебя могли бы быть братик или сестричка, но все так обошлось, что остались мы с тобой без мамы. Будь сильным.
Слова отца оказались пророческими: силы Дарриусу понадобились. Вечером того же дня в дверь их дома постучали. Отец решил, что это родители его покойной жены пришли к нему почтить память дочери, узнав о ее внезапной безвременной смерти, но на пороге он увидел четверых вооруженных гвардейцев.
- Будьте любезны объяснить, почему вы сегодня не явились на работу, а ваш сын – на занятия, - жестким тоном произнес один из них.
Глава семьи, который до того держался вполне мужественно, несмотря на смерть близкого и дорогого человека, как-то сразу сник, пропуская стражей порядка в дом, и принялся неуверенным голосом бормотать оправдания.
- У меня сегодня утром умерла жена, - виновато произнес он, - я могу предъявить вам справку от врача и от похоронной бригады…
- Я сочувствую вашей потере, - ледяным тоном сказал один из гвардейцев, - однако это еще не повод не являться на работу. Если бы вы сами умерли или серьезно заболели, тогда бы вы имели право так поступить. Более того, у вас есть сын, который обязан посещать школу, и вы должны следить за тем, чтобы он ежедневно ходил на занятия. В чем дело? Ваше поведение не только безответственно и аморально, но и противозаконно, а поэтому я вынужден вас арестовать.
Мужчина вздрогнул и снова принялся извиняться, обещая, что такого больше не повторится, и умоляя не отправлять его в тюрьму. Маленький Дарриус наблюдал за всей этой сценой с затаенным ужасом и надеждой: может быть, все обойдется?
- Я еще раз объясняю вам, хотя я и не обязан этого делать, - продолжил гвардеец, - смерть близкого человека, безусловно, всегда неприятна для любого из нас, однако это не повод перестать исполнять свой долг. Сегодня вы по причине того, что у вас умерла жена, не явились на работу и не делали то, что полагается. Возможно, по вашей вине в какие-нибудь отчеты вкрадется ошибка или они не будут сданы в срок. Это нарушит порядок. Завтра вдруг возьмет и умрет моя жена, и я тоже не явлюсь на работу и не выполню свой служебный долг, а какие-нибудь люди, нуждающиеся в мое й помощи и защите, погибнут, или где-то совершится преступление. Это тоже нарушит порядок. Разве это правильно? А послезавтра у учителя вашего сына умрет жена, он тоже не явится на работу и не научит детей тому, что они обязаны знать согласно программе. В итоге дети выйдут из школы неучами и не смогут хорошо работать. Поверьте мне, нам отнюдь не доставляет удовольствия вас арестовывать и судить, но закон есть закон, и вы его нарушили, а мы обязаны следить за тем, чтобы он соблюдался. Не волнуйтесь, о вашем сыне теперь позаботится государство.
Отец подошел к Дарриусу и крепко его обнял.
- Веди себя хорошо, малыш, слушайся старших, учись как следует. Я, к сожалению, вынужден пойти с этими господами, но я думаю, что это просто небольшое недоразумение и я скоро вернусь. До свидания.
Двое гвардейцев увели нарушителя закона, а двое других забрали с собой Дарриуса; вопреки заверениям отца, мальчик больше никогда его не видел. Его отправили учиться в закрытую школу, где готовили будущих гвардейцев; здесь у него в классе были одни мальчики, девочек в это заведение не принимали. Тут царила еще более жесткая дисциплина, чем в том месте, где он учился раньше; весь день курсантов был расписан буквально по секундам, никакого личного времени им не оставляли. Кроме изучения обычных предметов, которые преподавали во всех школах – математики, родного и иностранных языков, основ экономики, правоведения, естествознания и прочих – мальчики ежедневно занимались физической подготовкой, боевыми искусствами и владению оружием. Вместо обычных детских игр будущие гвардейцы посещали собрания, на которых им рассказывали о важной миссии жителей Мира Порядка, а те ученики, которые совершали какой-либо проступок, должны были непременно публично признаться в нем всем своим учителям и товарищам. В отличие от обычной школы, где мальчик отделывался обычным общественным порицанием и торжественным обещанием больше так не делать, в этом заведении курсанту следовало серьезно подумать над своим поведением и осознать, почему его поступок является плохим. Помимо чистосердечного признания и раскаяния в содеянном, ученик должен был подробно разъяснить, какие последствия может повлечь за собой конкретное действие и почему оно служит плохим примером для его товарищей. Сам Дарриус старался в точности соблюдать внутренний распорядок учреждения – все-таки лишние проблемы ему были опять же не нужны, и с ним таких неприятностей не происходило, но он хорошо запомнил, как некоторые его одноклассники выходили во время собрания к доске, держа в руках тетрадку с заметками, и принимались подробно расписывать, в чем их угораздило провиниться.
- Я, курсант Имэру, хочу признаться своим наставникам и товарищам в одном крайне скверном и безответственном поступке, - начал один юноша. – Вместо того, чтобы думать об учебе, своей будущей службе и благе Мира Порядка, я в перерыве между занятиями разговаривал во дворе школы с девушкой-штукатуром, которая ремонтировала стены здания. Почему мои действия не являются правильными и хорошими? Во-первых, потому, что я пока что еще слишком молод, чтобы думать о создании семьи. Сейчас я должен прежде всего думать об учебе и о том, чтобы хорошо сдать экзамены, поступить в Академию и стать полезным своему родному миру. Во-вторых, я подаю этой девушке ложную надежду, ведь шанс на то, что она станет моей женой, крайне мала, потому что она сильно меня старше, я еще учусь, а она уже работает. Кроме того, зачем вызывать у себя лишние эмоции? Это может плохо сказаться на производительности нашего труда: вместо того, чтобы заниматься полезным делом, мы будем увлекаться любовными переживаниями, из-за чего пострадают наши учеба и работа…
Дарриус несколько недоумевал, наблюдая за такими сценами: в общем-то, он был согласен с тем, что курсанту, который еще не закончил свое обучение, и в самом деле рановато думать о любви и создании семьи, однако почему простую беседу с девушкой нужно непременно рассматривать именно в таком контексте? Если Имэру разговаривал с той работницей, из этого отнюдь не следует, что он в нее якобы влюблен или даже вообще имел такие мысли, может быть, что разговор – это просто разговор, и не более того!
Каждые полгода ученики сдавали экзамены; некоторые из них отсеивались, их по тем или иным причинам признавали негодными к несению военной службы и переводили в более легкие школы с менее высокими требованиями, где учили другим профессиям. Те же, кто оставался, мечтали сдать выпускные и вступительные экзамены и попасть в сейданскую Академию, откуда выпускали высококвалифицированных и прекрасно подготовленных гвардейцев. В итоге туда попал и сам Дарриус; этим учебным заведением руководил сам Хотару – главнокомандующий Мира Порядка, прославленный воин, прекрасный управленец, про которого поговаривали, что со временем он непременно станет единоличным правителем Сейдо.
Юноша прилежно учился и закончил Академию с отличием, после чего был торжественно принят в ряды сейданских гвардейцев. Получив новые доспехи, форму и оружие, он со своими товарищами какое-то время патрулировал улицы Айна-Исена и следил за тем, чтобы никто не нарушал многочисленные законы. По большей части все обходилось без неприятных эксцессов, но пару раз ему пришлось арестовать несознательных граждан. Своего первого правонарушителя он запомнил хорошо: это был совсем еще молодой парень, который нарушил комендантский час, потому что влюбился в соседскую девушку и провел слишком много времени у нее в саду, за разговорами с ней не заметив, как стемнело. Точно так же, как и отец Дарриуса в свое время, этот мальчишка принялся умолять не арестовывать его и твердил, что такого больше не повторится, но старший смены холодно ответил, что закон есть закон – раньше надо было думать и внимательно следить за временем, а не поддаваться ненужным эмоциям. Теперь Дарриус прекрасно знал, что даже если стража считала действия нарушителя закона не такими уж страшными и ужасными, никто не имел права отпускать его или выказывать жалость и сочувствие: правила есть правила, а если отпустишь арестованного – сам окажешься на его месте. С одной стороны – чего тут такого: юноша нарушил комендантский час, задержавшись у любимой: в общем-то, ничего непоправимого не случилось, и можно было бы для первого раза ограничиться устным предупреждением. С другой – уступишь в малом, и Мир Порядка скоро превратится в Мир Хаоса, где все приходят домой, когда им вздумается, и никто никому ничего не говорит. Что стало с тем парнем, Дарриус не знал: он просто отвел арестованного в тюрьму, отчитался в проделанной работе и отправился дальше выполнять свои обязанности.
Будущий глава Сопротивления жил так день за днем, год за годом. Каждое утро он вставал, заранее зная, сколько времени он потратит на умывание, переодевание, уборку постели, когда и с кем пойдет на службу, чем будет заниматься в течение рабочего дня.
У него не было выходных: в Сейдо их вообще никогда не было – за исключением редких общегосударственных праздников, но и те были расписаны по минутам для каждого гражданина Мира Порядка.
У него не было своего дома или квартиры: он жил в отдельной комнате в общежитии для гвардейцев, пока что еще не имеющих своей семьи. Когда ему придет время жениться, государство выделит ему отдельное жилье.
У него не было девушки: ему было некогда с кем-либо знакомиться или тем более встречаться. По большей части все жители Сейдо вступали в брак не по любви, а по указанию властей, хотя, согласно закону, желание самого гражданина избрать себе в супруги какого-то конкретного человека принималось во внимание. Такие исключения, конечно, бывали, но достаточно редко, поэтому Дарриус не особо и думал о женитьбе: когда придет время, его вызовут к чиновнику, ведающему вопросами бракосочетания, и подберут ему достойную вторую половину.
У него не было родных и близких.
У него не было вообще никакой личной жизни как таковой: ни знакомых, ни друзей – только боевые товарищи.
У него не было увлечений.
У него не было свободного времени.
У него не было возможности самостоятельно выбирать что бы то ни было: нравящуюся ему одежду, место жительства, работу – Мир Порядка сделал все это за него.
Однако в один прекрасный момент все изменилось.
Дарриус к тому времени уже успел получить офицерское звание, и главнокомандующий считал его надежным и ответственным человеком. В Сейдо внезапно обнаружились лазутчики из Мира Хаоса, и Хотару, вызвав Дарриуса и еще нескольких гвардейцев к себе, дал им важное поручение проследить за хаоситами и, если это окажется возможным, пробраться в их мир и выяснить, каковы вообще их планы.
Дарриус был отважным и находчивым человеком. Ему пришла в голову идея: переодеться обычным хаоситом, отправиться во вражеское гнездо, сойти там за своего и все разузнать. Хотару одобрил задумку своего гвардейца. Многим жителям других миров она могла бы показаться совершенно обычной, простой и заурядной – кто из землян или черных эденийцев еще в детстве не слышал о таком или не читал в книгах! – однако тут большую роль играл менталитет жителей Мира Порядка. Многим из них, воспитанным согласно принципам идеальной организованности и точности, одно упоминание о хаосе внушало такой ужас, что они боялись даже упоминать о нем, не говоря уже о том, чтобы добровольно отправиться в мир, населенный их заклятыми врагами. Однако Дарриус решился на это и, облачившись в некрасивую потрепанную одежду и криво обрезав волосы, пошел на разведку.
К счастью, его не разоблачили: он сошел за настоящего хаосита.
Несколько дней он бродил по Миру Хаоса: смотрел, слушал, наблюдал, вникал в происходящее и пытался понять, как живут недруги Сейдо, которыми в Мире Порядка пугали не только детей, но и взрослых.
Он узнал, что живут они вполне неплохо.
Хаоситы оказались довольно приветливыми людьми, хотя многое, что они делали, казалось Дарриусу непонятным. Никакого распорядка дня здесь не было: каждый жил как хотел и как ему было удобно. Все работали, когда им нравилось, приходили домой, когда пожелают, и занимали свободное время тем, что было им по душе. Единственным правилом, которое здесь действовало, было – не вредить и не мешать другим.



ficbook.net/readfic/715075/4877170#part_content

@темы: фанфики, mortal kombat

---

06.03.2014 в 22:56

Пишет  Кошкин Ёж:

06.03.2014 в 22:37

Пишет  +Kladbische+:

06.03.2014 в 21:07

Пишет  Blad Moran:

я ходила в этот зоопарк пока была в харькове.

06.03.2014 в 20:44

Пишет  Bee4:

Харьковскому зоопарку нужна помощь! Харьковчане, давайте сходим?
Друзья, пока мы тут с вами занимаемся революциями, в Харькове назрела глобальная проблема.
Сегодня я имела разговор с директором Харьковского зоопарка. Простите за подробности, но при мне расплакался от беспомощный взрослый умный сильный человек.

Дело обстоит так: Город выделяет зоопарку необходимые для содержания средства, но киевское казначейство перенаправляет эти деньги на какие-то свои нужды.
Таким образом, животные, содержащиеся в зоопарке, находятся в катастрофической ситуации.
По словам директора зоопарка, на следующей неделе в Харькове может появится своя Небесная сотня - зоосотня.
Беременная слониха вполне может не выносить своего слоненка, потому что находится на грани истощения.

Во время разговора Алексей Яковлевич не смог справится с эмоциями.
Мне страшно представить, что испытывают сотрудники зоопарка, которые действительно работают там на энтузиазме, и как мучаются животные.

ЧЕМ МЫ МОЖЕМ ПОМОЧЬ? Господа, не обязательно нестись сломя голову в какой-то благотворительный фонд, нет, Алексей Яковлевич просит просто прийти в зоопарк и купить входной билет, чтобы организация могла протянуть на самоокупаемости.
Даже если вам лень там гулять, купите вы этот билет и прилепите себе на холодильник как символ собственного благородства!

Пока мы меняем страну мы губим то хорошее, что у нас есть.
Остаемся людьми и верим в лучшее.
П.С. На 8-е марта билет в зоопарк будет стоить 20 грн. Полная стоимость в обычные дни - 40.

Те, кто не в Харькове, но хочет помочь, могут перевести любую сумму по этим реквизитам:
КОМУНАЛЬНА ОРГАНІЗАЦІЯ
«ХАРКІВСЬКИЙ ЗООЛОГІЧНИЙ ПАРК»

ЮРИДИЧНА АДРЕСА: 61058, м.Харків, вул.Сумська,35.

р/рах. 26002010046897 в АТ «Банк Золоті ворота» в м.Харкові,
МФО 351931,
код ЄДРПОУ 02220881

Алексей Яковлевич за все время, что он возглавляет наш зоопарк еще ни разу не обращался за помощью вот так. Всегда находил спонсоров сам, выцарапывал деньги из бюджета. А сейчас, из-за всей этой политической неразберихи он ничего не может сделать. В нашем зоопарке всегда находили возможность не только содержать своих животных, но и спасать зверье из других, менее благополучных зоопарков. Например, льва Симбу, которого полуживым забрали из частного зверинца и выхаживали всем коллективом.
Репост приветствуется!!!

---

Глупый Шуджинко компьютер купил-
Рейден потом за порнуху платил.

Рейден для Тьена вылавливал утку,
судьба с ним сыграла коварную шутку,
закоротило, и выплыть не смог,
вдаль уносил его бурный поток...

Глупый Шуджинко с отверткой играл,
Он с интересом утюг разбирал,
штепсель был Соней в розетку включён,
жаль, что придурок на смерть обречён...

Раднор Харконнен:
- Спички детям не игрушки, покупайте огнеметы!

Юный Харконнен купил автомат.
Дуло засунул Ахиллусу в зад.
Герцогу вряд ли удастся понять,
Кто научился так метко стрелять.

Раднор:
- Это было утром, на исходе мая.
Я уже проснулся и сидел, зевая.
За окном светало, щебетали пташки,
Пролетел Ахиллус в беленькой рубашке.
Он махал руками, выл и матерился,
Но упал на землю и затих - разбился.

Не закрыл Шуджинко в Храме в ванной оба краника,
Чтобы помнили монахи о судьбе Титаника!

Никто вэйнальцу не давал:
Мудак с тоски ежа ебал.
Еловый гроб несут к погосту:
Ежа ебать не так-то просто!

Пьяный Шуджинко на скрипке играл.
В зал засмотрелся - со сцены упал.
Рейден вбежал и носилки внесли -
Долго за тушкою скрипку несли.

Пьяный Шуджинко в турбину залез,
Вдруг заработала Волжская ГЭС,
Крутится-вертится водоворот,
Свежее мяско по Волге плывёт...

Шея Лю Канга выполнила недопустимую операцию и будет свёрнута...

С похмелья трясутся у Аргуса руки,
Паяльная лампа упала на брюки,
Мясом паленым запахло вокруг,
Женщинам Аргус больше не друг!

@темы: Дюна, черный юмор, садюшки, mortal kombat

---

валентинка чернушная

@темы: черный юмор