позитивненько, на поржать

---

немного позитива

Гадание на снежинках от Гэльтани

---

Золотой рассвет-3, глава 2: Через века

Пока КФ все равно не работает, поэтому текст только здесь. Моя читательница была права - глава про Маленького Мелькорианца в Гондоре получилась довольно большой, поэтому я правильно сделала, когда решила не включать новый эпизод в первую главу.

В общем, это тот самый Амарт, о котором Саурон мельком упоминал в "Эарнуре" как о доигравшемся папашкином фанате

Если люди кругом озлоблены, а многие пострадали от рук темнятника сами или потеряли родных, то провоцировать их и нарываться на неприятности, конечно, не стоит. Любому разумному человеку это понятно, но уж никак не последователям Тано Мелькора. Когда людей обуревает жажда мести, они вряд ли будут разбираться, кто тут безобидный любитель сказок о полях черных маков и белых ирисов, а кто реально морадан-отморозок, чьи сотоварищи пытали ни в чем не повинных людей и жгли их живьем

Шел конец ноября. День выдался унылым и серым, с раннего утра накрапывал мерзкий мелкий дождь, небо было затянуто плотной пеленой облаков, дул прохладный ветер. Амарту не хотелось вставать с кровати – в его бедной комнатенке тоже было темно и холодно. Вчера вечером он разводил в очаге огонь, чтобы приготовить себе ужин и вскипятить чай, однако за ночь помещение успело выхолодиться – ведь муж и сын хозяйки дома, в котором юноша снимал комнату, ушли на войну, и некому было заделывать щели в стенах и проемах, менять и красить двери и рамы. Наконец, собравшись с духом, он вылез из-под колючего шерстяного одеяла, натянул одежду и, зябко переступая босыми ногами по дощатому полу, подошел к ведру с водой и умылся. Наскоро позавтракав хлебом с сыром и запив еду вчерашним остывшим чаем, который уже успел подернуться тонкой коричневатой пленкой, он надел сапоги, набросил теплый плащ и, перекинувшись парой слов с хозяйкой, которая на чем свет стоит ругала плохую погоду, вышел из дома – дела не ждали.

Амарт зарабатывал себе на жизнь тем, что помогал Эруану, богатому торговцу-полукровке, который был уже сильно немолодым человеком и часто жаловался на больные суставы, разносить товары на дом; такое положение дел устраивало многих состоятельных жителей Осгилиата, потому что кто-то был очень занят по хозяйству, и ему было некогда бегать в лавку или на рынок, а кому-то просто не хотелось покидать теплый дом в холодные дни, и он заранее договаривался с торговцем о том, что ему принести. Однако наряду с основной работой у юноши было и другое занятие: по просьбе богатых гондорцев он доставал у торговцев из Харада и Кханда редкие дорогие книги, многие из которых были весьма сомнительного содержания.

Юноша не был коренным жителем здешних мест или потомком беглецов из Эленны, хотя по крови тоже считался нуменорцем; он родился в большом селении на юге Белфаласа и провел там первые шестнадцать лет своей жизни. Потом, когда его родители умерли от горячки, Амарт продал дом какому-то зажиточному землепашцу и уехал в Осгилиат. Поначалу покупатель, несмотря на сложные семейные обстоятельства – он недавно женил своего старшего сына, у того родились близнецы, и теперь его жилье было слишком тесным для большой семьи – не хотел расставаться с деньгами, потому что побаивался связываться со странным пареньком. Дело было в том, что на родителей Амарта и его самого односельчане поглядывали с явным неодобрением, а то и с опаской, потому что те всегда одевались только в черное, соседей своих не сторонились и были с ними вполне приветливы и любезны, но и заводить близкую дружбу тоже не торопились, а по вечерам, сидя в своем доме, все читали какие-то непонятные книги. Однако в итоге крестьянин согласился приобрести у юноши его жилье за бесценок; тот, получив деньги, покинул родные края, снял на окраине Осгилиата комнату у местного гончара, для которого пара серебряных монет в месяц была отнюдь не лишней, и занялся своими делами.

Работа помогала Амарту скрывать ото всех свою тайну, потому что люди недаром косо смотрели на его отца и мать. Он был не просто помощником лавочника или пареньком-книготорговцем; никто и не догадывался о том, что уже многие поколения его предков свято хранят память о Тано Мелькоре, добром, справедливом и мудром владыке, чей старший сын и ученик Ортхэннэр сейчас вступил в неравный бой с силами Запада. Когда-нибудь, если ему удастся встретить одну из потомков уцелевших воинов и служителей Аст Ахэ, он передаст эти знания, которые его семья пронесла через века, своим детям, а если не удастся – память умрет вместе с ним.

Имя Амарт он получил в честь одного героя полузабытых древних легенд – как гласили сказания, так звали одного из Нолдор-отступников, сражавшегося на стороне Мелькора и сложившего голову в Войне Гнева. Когда он появился на свет, деревенская повитуха спросила у его матери, как она хочет назвать первенца, но, услышав ответ, не одобрила ее выбор.

- Что за странное имя? – пробурчала старушка. – Ты б, дочка, что-нибудь более обычное выбрала, назови вон сына Инглором, как соседка Арьянтэ, или Хурином, как сестра ее.

- Я так хочу, - возразила молодая мать. – Родича моего дальнего так звали.

- Уж поверь – чует мое сердце, не принесет оно ему удачи! – ворчала повитуха. – Родич-то твой, поди, не своей смертью помер? О, вижу – угадала я, то-то ты испугалась! Ты подумай над моими словами, нельзя ребенка в честь убитого или рано умершего называть, навлечешь беду на мальчишку!

- Нет, - настояла на своем та. – Он Амарт.

- Ну, как хочешь, - пожилой женщине осталось лишь развести руками. – Твой сын, твое дело.

Обычно днем на широких улицах Осгилиата не смолкал шум, слышались смех, крики торговцев, разговоры, но сейчас в городе царила ставшая уже привычной за семь лет войны тишина – почти все способные держать оружие мужчины были на войне в Мордоре. Дойдя до главной площади, где у фонтана ему встретились лишь несколько женщин с подросшими уже детьми, юноша свернул в переулок и направился в лавку; там он взял у Эруана товары, внимательно выслушал, что, кому и куда нужно отнести, и, не теряя зря времени, пошел исполнять поручения.

Когда он выходил из лавки Эруана с корзиной, полной всякой всячины, то столкнулся в дверях с двумя покупателями – это были Ангрим и его жена Риан, давние знакомые Эруана, жившие в соседнем доме. Амарт вежливо поздоровался с ними, те ответили на приветствие, однако проводили юношу донельзя неприязненными взглядами. Супруги приехали в Осгилиат из Нуменора вместе с Исилдуром, но в армию главу семьи не взяли, пусть тот и просился, настаивая, что все равно сможет сражаться: в ранней юности обоим довелось побывать в застенках Ар-Фаразона, из которых несчастные выбрались покалеченными телом и душой.

- Здравствуй, Эруан, - поприветствовал лавочника Ангрим. – Как твои дела, как торговля?

- Спасибо, вполне хорошо, - улыбнулся тот. – Все прекрасно, кабы не погода – у меня в такую хмарь все кости ноют. А вы как?

- Тоже неплохо, - ответил его гость. – Зашли вот к тебе, хотим чего-нибудь вкусненького к ужину купить да жене моей нитки и ткань нужны, обещала она мне к празднику рубашку вышить. Я вот что спросить хотел: что это за странный паренек? Я его уже не первый раз в твоей лавке вижу, и, честно говоря, не нравится он мне. Кто он такой?

- Мне тоже, - хмуро вставила его жена.

- А что случилось? – беспечно произнес удивленный Эруан. – Чего в нем такого особенного? Рассыльный это мой, вроде парень как парень, вполне хороший, Амартом зовут. Ни в чем дурном не замечен, вина не пьет, не ворует, не опаздывает, грязными словами не ругается, девушек не лапает, я ему даже проверку поначалу устраивал – оставлял деньги, ключи от кладовой, еду на видном месте, ничего не взял.

- А ты не замечал, Эруан, что он все время в черном ходит? – вопросительно посмотрела на лавочника Риан. – Мне это вот в глаза бросилось, тут мой муж прав, странно все это.

- Прямо как эти… в Нуменоре, - Ангрим стиснул зубы, чувствуя, как после встречи с Амартом страшные воспоминания нахлынули с новой силой. – Думаешь, я хромым калекой остался, потому что в детстве с забора или с лошади упал? Мой двоюродный дядя в свое время продал дом и отдал все свои богатства, чтобы вытащить нас с Риан из темницы, и ему еще очень повезло, что он нарвался на жадного морадана, который польстился на все эти сокровища и согласился нас отпустить, а начальству своему наврал, что якобы замучил нас до смерти. Мы потом у чужих людей из милости ютились и боялись нос на улицу высунуть. В жизни не забуду этих тварей. Просился я с королем на войну, да отказали мне – жаль, а то убил бы хоть одного в отместку за то, что они с нами делали!

Эруан сочувственно покачал головой. У него были свои счеты к морэдайн, потому что на свет он появился отнюдь не в счастливом законном браке и даже не просто как результат слепой взаимной страсти харадки и нуменорца: один из ублюдков-арузани надругался над его матерью, когда той было всего девятнадцать лет, тем самым перечеркнув все мечты юной девушки о любви и семейном счастье. К сыну она, впрочем, относилась вполне хорошо, понимая, что мальчик не виноват в том, как появился на свет, и не отвечает за злодеяние своего родителя, но еще в раннем детстве он мечтал о том, чтобы его папаша сдох самой страшной смертью, какую только можно себе вообразить; с огромным наслаждением Эруан прикончил бы мерзавца собственноручно за то, что тот обошелся с его мамой, как с вещью! Ангрима и Риан он знал уже очень давно и, конечно, замечал, что у них нет детей и его сосед очень сильно хромает, но как человек воспитанный не стал задавать вопросы – мало ли что. Однако он даже и представить себе не мог, что это дело рук морэдайн. И вот теперь их слова по поводу Амарта… да, эти черные одежды выглядят и в самом деле подозрительно, неужели этот честный и вежливый паренек и впрямь один из прислужников Врага?

- Так-так, - протянул он. – Вы меня пугаете. Я раньше даже и внимания не обращал на то, что мальчик этот все время в черном ходит…

- И имя у него странное, - добавила Риан.

- Лучше бы он, право слово, пил, сквернословил и воровал у тебя со стола яблоки! – с досадой и возмущением поддержал ее муж. – Те, что нас пытали, тоже были все из себя очень чистенькие и хорошего воспитания, грязными словами не ругались, когда ломали мне кости!

Его жена закрыла лицо руками и зарыдала в голос. Эруан почувствовал себя неловко.

- Простите, я не хотел…

- Да кто бы хотел, вон как эта гадина умело спряталась, - зло прошипел Ангрим. – И где, в столице Гондора! Был бы король здесь, я б уж не поленился, дошел бы до дворца да рассказал страже, кто у нас здесь живет, пусть с ним власть имущие разбираются!

- Я завтра же его рассчитаю, пусть идет куда хочет, - на бедном лавочнике не было лица; дрожащими руками он вытащил из деревянного ящика мотки разноцветных ниток для Риан. – Надо же так вляпаться. А я думал, он по родителям покойным траур носит… но, в самом деле, не восемь же лет!

Ангриму тем временем удалось как-то успокоить свою несчастную супругу, и теперь она, достав из кармана передника платок, вытирала слезы.

- Не надо, Эруан, - ответил он. – Ты уж лучше веди себя как обычно, не подавай виду, будто мы что-то заподозрили. Лучше понаблюдай за этим пареньком повнимательнее, вызови его как бы случайно на откровенный разговор, может, что сболтнет, а то вдруг мы зря тут кипятимся и он ни в чем не виноват, просто и в самом деле по родителям траур слишком долго носит, любил их очень сильно. Пусть пока работает, как работал. Надо дождаться, пока король с войсками в столицу вернется, к тому времени что-то да узнаем, к племяннику-то его бесполезно обращаться, тому все равно, и вмешиваться он не станет. Не надо ничего предпринимать, а то вдруг он поймет что да тайком своих на помощь позовет, и пиши пропало. Сейчас ведь в городе стражи мало, все боеспособные мужчины на войне, это я, калека, здесь отсиживаюсь, пока все с Врагом сражаются. Но ничего, от меня тоже есть польза. Если этот Амарт и впрямь из арузани – надеюсь, что мало ему не покажется. Хотя тогда странно, что он к тебе на работу нанялся, морэдайн же принципиально не работают, тем более не занимаются чем-то трудным и грязным. Даже торговать в их понимании – и то дело жалких «низших», я уж не говорю о том, чтобы товары разносить или там пол в лавке мести.

Лавочник пожал плечами.

- Пол подметать или порядок наводить я его иной раз прошу, он никогда не отказывается.

- Может, тогда мы и в самом деле ошибаемся? – засомневалась Риан. – И никакой он не морадан вовсе…

- Может, и так, - согласился с ней муж. – Но лучше перебдеть, чем недобдеть, а то вражий прислужник по приказу своего повелителя и в самом деле пол мести или ящики таскать согласится, чтоб внимания к себе не привлекать. Если он действительно ни в чем дурном не замешан – так никто его и не тронет.

Ангрим собрался уходить, но вдруг остановился.

- Где он, кстати, живет?

Эруан задумался.

- Если мне не изменяет память, то, кажется, говорил, что снимает комнату или угол у Лалайт, жены гончара Асгона.

- Она к тебе за покупками часом не заглядывает?

- А то как же, заглядывает. На прошлой вон неделе за солью приходила.

- Как в следующий раз придет, - посоветовал ему Ангрим, - ты ее попроси тоже незаметно к пареньку этому присмотреться. Кто к нему приходит, о чем с ним разговаривает, что он в своей комнате делает, ну и всякое такое.

Риан снова всхлипнула и вытерла слезу кончиком платка.

***

Вот как все бывает – лихорадка,
злость, ощущение беспомощности,
которое делает хороших людей
жестокими.

Из трейлера к фильму «Бэтмен против Супермена»


Вечером того дня Риан и ее муж, как и все обычные супружеские пары, поужинали, помыли посуду, поговорили обо всяких насущных делах и легли спать, но в разных постелях. Они любили друг друга с ранней юности, но никогда не жили как муж и жена: зверства безумных морэдайн навсегда закрыли им дорогу к личному счастью и разбили в прах надежды на то, чтобы когда-нибудь иметь обычную семью и детей. С одной стороны, им хотелось этого, с другой – оба были не в силах перешагнуть через себя и дотронуться друг до друга, понимая, что между ними всегда будет стоять призрак кровожадного Миналбэля, пусть Исилдур и прикончил злобного морадана больше ста лет назад.

Когда все это произошло, Ангрим был еще совсем юным – ему не исполнилось и тридцати, вряд ли он был старше этого Амарта. Он знал о грозящих Верным опасностях, но старался об этом не задумываться и не боялся, что нечто подобное может произойти с ним самим и его семьей: молодость беспечна, а будешь забивать себе голову тревогой за будущее – так жить перестанешь. Мысли его в основном занимала Риан, которая жила с ним на одной улице; как-то раз он обмолвился при отце, что девушка ему нравится, и тот, одобрительно улыбнувшись, через пару дней пригласил ее вместе с отцом и матерью к ним в гости. Тут Ангрим наконец-то смог заговорить с Риан и понял, что она понравилась ему еще больше; когда их родители поняли, что дети друг к другу неравнодушны, то решили их поженить. Счастливые жених и невеста считали дни до свадьбы, после которой наконец-то смогут целыми днями быть вместе, но первая брачная ночь обернулась для юных супругов вместо радости сущим кошмаром. Люди не зря советовали отцу Ангрима не устраивать пышное торжество, чтобы не привлекать к себе внимания, но тот лишь отмахнулся – все-таки единственный сын женится, как не отметить такое событие! Морэдайн из Тайной Стражи во главе с небезызвестным Миналбэлем, решив испортить заклятым врагам праздник, ворвались к ним в дом и под предлогом того, что семья жениха якобы хранила у себя запрещенные книги, перебили на глазах у Ангрима и Риан всех их родичей, не пощадив даже детей, а самих молодоженов бросили в темницу.

Миналбэль требовал, чтобы арестованные сознались в несовершенных злодеяниях или, на худой конец, в укрывательстве преступников, но тем было нечего сказать. Тогда глава Тайной Стражи, взбешенный их упорным молчанием, хладнокровно надругался над юной женой Ангрима у него на глазах, глумливо смеясь над тем, что Верная тварь наверняка не касалась супруги до брака, а потом случилось самое страшное. Впоследствии, проклиная Миналбэля с его дружками и этот черный день, Ангрим думал, что лучше бы родился уродом, знай он раньше, что с ним приключится – порезал бы себе лицо ножом, чтобы на него уж точно никто бы не позарился. Конечно, тогда на него не посмотрела бы и его любимая Риан, но уж лучше бы было так и ничего этого не произошло бы. Когда-то он радовался своей молодости, красоте, тому, что на него смотрят девушки… пока Миналбэль не отдал хорошенького Верного на потеху своим прислужникам.

После сегодняшней беседы с Эруаном Ангрим не мог заснуть и лежал, таращась в потолок: встреча со странным юношей в черном вновь пробудила к жизни жуткие воспоминания о прошлом. Его несчастная Риан, которая захлебывалась слезами и молила о пощаде, а он не мог ничем ей помочь – двое морэдайн крепко держали закованного в цепи узника, не давая ему отвернуться. Миналбэлю пришлось с ней повозиться – Риан была девушкой не робкого десятка и сопротивлялась, хотя глава Тайной Стражи был намного сильнее, пыталась вцепиться мерзавцу ногтями в глаза и даже ударила его коленом в пах, но все ее отчаянные попытки отстоять свою честь только разозлили морадана. Риан рыдала в голос от боли, унижения и безысходности, и слезы на ее разбитом лице мешались с кровью, сорванный брачный наряд, красотой которого восхищались все приглашенные, валялся на полу грязной тряпкой, а Ангрим мог только смотреть на то, как Миналбэль творит с его женой все, что подсказывает ему воображение. Он думал, что хуже уже быть не может, но жестоко ошибся.

- Не говори потом, что я не предлагал тебе во всем сознаться. Последний раз тебя спрашиваю: ты будешь говорить? Да или нет? – с издевкой спросил глава Тайной Стражи.

- Нет. Мне нечего сказать, - Верный не понимал, чего тот от него хочет, в то мгновение еще думая, что это просто какая-то ошибка, хотя морэдайн хотелось просто поиздеваться над очередными жертвами и удовлетворить свою извращенную тягу к истязаниям; а для того, чтобы угодить в темницу или на костер, было вовсе не обязательно открыто идти против воли короля.

- Тебе же хуже. Начнем, - нагло хмыкнул прислужник Ар-Фаразона.

Миналбэль подошел к Ангриму и с силой ударил его кулаком в лицо. Несчастный не удержался на ногах и свалился на пол, чувствуя, как рот наполняется кровью из разбитых губ. Он не пытался сопротивляться или уклоняться, когда мучитель продолжил жестокое избиение – и бесполезно было, и оковы мешали, просто закрыл руками лицо, защищая его от ударов, и тихо вздрагивал от ужаса и боли. Морадан с наслаждением пинал беззащитную жертву коваными сапогами, в ярости не видя, куда попадает; пара ребер у несчастного пленника уже явно треснула, но Ангрим ни разу не застонал – молчал, стиснув зубы. Наконец Миналбэль, слегка подустав, грязно выругался и произнес:

- Ну что, будешь упорствовать?

- Я вам уже объяснил, мне нечего сказать. У нас в доме не было никаких книг, нас кто-то оклеветал, мы не нарушали приказ короля… - с трудом прошептал арестованный.

Миналбэль пнул его еще раз.

- На сутки в камеру.

- Не много ли? – засомневался кто-то его из подручных.

- Молчать! – рявкнул морадан. – Мало! Есть и пить не давать.

Двое гвардейцев подняли Ангрима с пола и потащили к выходу.

…Абсолютная темнота. Сырость. Связанный по рукам и ногам узник, раздетый донага, лежал на полу страшного подземного каземата. Со стен мерно капала вода, сильнейший холод пронизывал до костей, нечем было прикрыться, не во что закутаться, а из-за стягивавших все тело веревок даже нельзя было свернуться клубочком, чтобы хоть немного согреться. Два треснувших ребра невыносимо ныли, в ушах звенело, и Ангрим не помнил, долго ли так пролежал, мучаясь от дикой боли во всем теле и замерзнув до полусмерти, но в какой-то момент дверь распахнулась, и вошел Миналбэль в сопровождении четверых подручных.

- Ну что, не передумал, поганец? – глумливо захохотал он.

- Нет, - простонал Ангрим, пытаясь повернуться так, чтобы хоть как-то видеть вошедших.

- Ну ладно. Ты об этом пожалеешь. Знаешь, мальчик мой, ты очень симпатичный. Кожа у тебя просто шелковая, личико красивое, - начальник Тайной Стражи наклонился и с издевательской улыбкой провел ладонью по щеке своего пленника. – Ты понял, о чем я? Такие лапушки, как ты, иногда и собой торгуют. А я добрый, я решил позволить своим людям поразвлечься с тобой бесплатно.

Этого Ангрим уже не выдержал. Он понял, что морэдайн сорвали с него на допросе всю одежду не только для того, чтобы просто унизить и поиздеваться, зная о стыдливости Верных. По собственной наивности раньше он думал, что такое возможно только с девушками… оказалось, что нет.

- Пожалуйста, не надо! Пощадите меня! Убейте, изуродуйте, сделайте со мной что угодно, только не это!! – взмолился он.

- Надо же, перестаешь упорствовать… Я знаю, как сломить таких, как ты. Давай, говори, кто еще из твоих друзей и соседей хранит у себя эльфийские книжки – и ты свободен! – самозабвенно вещал Миналбэль.

Ангрим побледнел. Он понял, что морадан хочет заставить его оговорить кого-то из знакомых, чтобы потом тоже бросить этих людей в темницу по ложному обвинению.

- Нет…

- Если ты не заговоришь, я дам им с тобой поразвлечься. Выбирай, - ухмыльнулся глава Тайной Стражи.

- Вы можете надругаться над моим телом, но вы не имеете власти над моей душой! Я не могу вам ничего сказать!

Миналбэль злобно усмехнулся.

- Как хочешь, эльфийская крыса. Я пойду, а вы тут развлекайтесь, господа, только до смерти его не залюбите.

Дверь за нуменорцем с грохотом захлопнулась. Один из морэдайн, глядя на связанного юношу со сладострастной улыбкой, вставил факел в кольцо на стене и достал нож, чтобы разрезать веревки.

- Начнем, друзья мои.

Анрим уже понял, что разжалобить Миналбэля по определению невозможно, но решил попробовать упросить его подручных не делать гнусностей.

- Послушайте, я вас очень прошу, если у вас сердце есть… Не надо, не делайте ничего со мной!

- Надо же, Верная тварь отродье пощады запросила! Не бойся, тебе понравится. Или ваш дорогой Эру это запрещает?

- А вам никто этого не запрещает?

- Не знаем, ни король, ни его советник, ни Арун-Мулькэр нам ничего не говорили! – расхохотался гвардеец. – Ну что, господа, кто желает этого красавчика первым? Не забывайте, что бесплатно.

Измученный и избитый узник попытался оказать сопротивление, но силы были явно неравны – дело кончилось только еще двумя сломанными ребрами. После веселой ночки один из солдат, охранявших тюрьму, принялся упрашивать Миналбэля перевести его охранять другое место, поскольку едва не сошел с ума от криков и рыданий несчастной жертвы. Вряд ли хоть один человек в здравом рассудке мог вынести эти вопли боли и отчаяния, поэтому просьба стражника была вполне естественна… для обычного простого человека, который просто пришел на службу и выполнял свою работу.

Наутро несчастного юношу, которому не удалось поспать ни минутки и который едва держался на ногах после развлечений подручных Миналбэля, снова потащили в зал для допросов. Морадан по-прежнему сидел за столом с неизменной злобной усмешкой.

- Ну что, расслабился вчера и получил удовольствие? Так тебе и надо. Что теперь мне скажешь? – засмеялся он.

- Нет, - прошептал Ангрим пересохшими губами.

- Говори. Я же вижу – тебе плохо, - глава Тайной Стражи изобразил на лице притворное сочувствие. – И спать тебе хочется, и есть, и пить, да и болит все наверняка. Ничего из этого ты не получишь, если не расскажешь мне все, что знаешь. Ну?

- Нет. Лучше умереть.

- Надо ж, какой упорный! – с непритворным удивлением воскликнул Миналбэль. – Слушай, парень, ты меня затрахал, я вообще-то намеревался вчера пойти и к хорошей девушке посвататься, а вместо этого оказался вынужден возиться с тобой, скотина! Что ж, мы с тобой еще что-нибудь сделаем. Посмотрим, как ты тогда запоешь. Тиски, господа. Тащите.

Лежа в ледяной камере с переломанными костями, Ангрим думал, что им с Риан пришел конец и теперь, если он не умрет от пыток, их обоих ждет мучительная смерть на костре, но двоюродный дядя юноши, единственный из его родичей, кому удалось остаться в живых благодаря счастливой случайности – в день свадьбы Ангрима он был болен и не пришел на праздник, решился на отчаянный шаг, чтобы спасти своего несчастного племянника и его жену. Будучи человеком относительно состоятельным, он продал все свое имущество и предложил морэдайн огромную взятку за жизнь и свободу Ангрима и Риан. Один из гвардейцев оказался то ли слишком жадным, то ли не в меру жалостливым и согласился поправить свое финансовое положение. Солгав Миналбэлю, что арестованные умерли от пыток, он отдал едва живых пленников их родичу.

Звать врача или даже знахарку было рискованно, и дядя Ангрима, которого приютили у себя какие-то случайные знакомые, выхаживал искалеченных родственников сам. Его племянник, лежа в жару и бреду, постоянно думал о том, жива ли Риан. К счастью, та не умерла, хоть жестокое надругательство не прошло бесследно. Бедная женщина клялась, что непременно, как только разрешится от бремени, утопит отродье Миналбэля в ведре с водой или закопает живьем в огороде; люди смотрели на нее с сочувствием и не высказывали неодобрения – по всей Роменне тогда было много тех, у кого от рук морэдайн погибли друзья и родичи, кто стал жертвами изощренного насилия, пыток, избиений, а то и банальных грабежей, лишился жилья, имущества, стал глубоким калекой… К счастью, делать этого Риан не пришлось – девочка, то ли почувствовав намерения своей матери, то ли просто не захотев жить в этом жестоком мире, родилась мертвой. В итоге Ангрим и его жена постепенно оправились после перенесенных страданий, пусть бывший пленник без помощи врача и остался хромым на всю жизнь, но с тех пор так и спали в разных постелях – одна мысль о близости с собственной женой повергала несчастного в ужас, собственное тело казалось ему изломанным, оскверненным, отвратительным, он боялся смотреть на себя в зеркало, да и Риан чувствовала себя не лучше. Покинув Эленну на корабле Исилдура, они думали, что опасность миновала и больше ни с кем из их народа никогда такого не случится, хотя забыть пережитое все равно не сумели. Сейчас окончательная победа над злом была близка, и люди радовались, что все позади, но неужели один из приверженцев Врага сумел проникнуть сюда, в Осгилиат? Что он здесь выведывает? И ведь кого морэдайн выбрали для грязной работы – совсем молоденького парнишку, у них с Риан, если бы они все-таки решились подарить жизнь ребенку, мог бы быть такой сын!

Поймав себя на этой мысли, Ангрим почувствовал досаду, злость и жажду мести. Нет, так нельзя, конечно, мальчишке, если он и в самом деле из этих, действительно задурили голову и он не понимает, какому страшному злу служит, но это не повод жалеть морадана, каким бы юным и симпатичным тот ни выглядел. Ведь в свое время никто не пожалел и не пощадил ни их с Риан, ни их близких!

Он повернулся на бок и закрыл глаза. Сон не шел, но надо было все же постараться заснуть, иначе наутро будешь чувствовать себя разбитым… а потом выяснить, что за человек этот Амарт, и если он действительно носит траур по родным, то ему сильно повезло. А вот если это мораданское отродье… Ангрим никогда не был кровожадным, жестоким и мстительным человеком, даже к тому, что приходится рубить головы предназначенным в еду домашним животным, он относился как к досадной необходимости, но тут внезапно ощутил восторг и злорадство, представив себе, как юного морадана тащат со скованными руками в темницу через весь город или жгут живьем на костре. Придется взять все в свои руки и защитить себя и Риан, да и не только себя, потому что он не имеет права допустить, чтобы еще какие-нибудь несчастные пережили в застенках у морэдайн то же, что и они! Теперь они уже не беспомощные и бесправные подданные негодяя Ар-Фаразона, который мог бросить их в тюрьму или убить на основании того, что ему просто так захотелось. Если Эруан или Лалайт заметят что-то подозрительное, он тотчас же пойдет к королю и расскажет ему о юном морадане, а тот пусть уж сам решает, что делать с этим Амартом, благо ему как наследнику рода Элроса тоже есть за что поквитаться с арузани.

***

Раздав заказы покупателям и получив с них деньги, Амарт вернулся в лавку, передал всю выручку Эруану и помог тому навести порядок в погребе и вытереть пыль с полок и прилавка. Собираясь домой, он купил себе немного засахаренных фруктов к чаю, две толстых восковых свечи и несколько листков белой харадской бумаги.

- Дорого бумага-то стоит, - сокрушенно покачал головой торговец, когда юноша отсчитывал ему деньги. – Наверное, милой своей хочешь письмо написать? Думаю, она оценит. Когда я был молодым, то своей будущей жене тоже стихи под дверь подсовывал. Потом спустя много лет нашел у нее в комнате шкатулку с моими посланиями – так самому стыдно стало, что за чушь сочинял!

Лавочник рассмеялся. Амарт, напротив, смутился.

- Нет у меня пока что милой, - ответил он. – Я иногда стихи сочиняю… сказки…

- А что за стихи? – поинтересовался Эруан. – Может, покажешь?

Юноша опустил глаза и смутился еще больше.

- Да это тоже чушь… Просто так…

Попрощавшись с торговцем, он пошел домой; на улице было довольно холодно и уже смеркалось, и он, придя в свою комнату, сразу развел в очаге огонь и зажег свечу. Юноша не сразу снял уличную одежду – подождал, пока дома станет хоть немного теплее, а потом, повесив плащ на вбитый в стену гвоздь, принялся готовить ужин. Намазав сковороду куском сала, он развел муку водой, добавил немного соли и сделал себе несколько лепешек. Утолив голод, он вскипятил чайник, заварил свежий чай и сел за стол. Вчера он начал писать рассказ о любви менестреля Гэлрэна к прекрасной Элхэ и даже успел сочинить стихотворение, которое тот мог бы посвятить своей возлюбленной, но у него было слишком мало бумаги. Теперь он купил еще немного и решил продолжить свое повествование.

Сердце мое – в ладонях твоих,
Вместо цветов ландыша – спелые ягоды,
Схожие с каплями крови,
Крови твоей, моя жизнь…

Взяв с потемневшей от времени деревянной полки перо и чернильницу, он аккуратно, стараясь не посадить кляксу, вывел на листе новую строку.

«Гэлрэн огорчился, когда Элхэ не взяла его венок; разумом он понимал, что у него больше нет надежды на взаимность, но в душе еще надеялся на то, что когда-нибудь она все же ответит на ее чувство. Однако сердце Элхэ было отдано другому, и сама она в тот миг еще не знала, что пронесет эту любовь и память обо всем случившемся через века и тысячелетия…»




УПД: а, нет, сайт отвис. Так что кому удобнее читать с КФ, вот оно.

ficbook.net/readfic/3850262/10063402#part_conte...

@темы: Средиземье, фанфики

---

нехорошее, про реал

Честно говоря, я очень редко пишу про пореаловый негатив и стараюсь о нем поменьше говорить, потому что в сеть хожу тупо отдыхать и расслабляться, а мои пч все-таки тоже живые люди и у них своих бед хватает, но сейчас прошу ваших молитв.

Моя лучшая подруга родила девочку. Сама родить не смогла, делали кесарево. Малышка доношенная, но у нее очень маленький вес (1900), перенесла операцию на сердце, дышит через аппарат, лежит под капельницей в реанимации Филатовской больницы. Если среди вас есть верующие любой конфессии, помолитесь, пожалуйста, о здоровье р. Б. Веры и младенца Анны. Меня с этой истории так вынесло, что я на выходных долго рыдала. Ребенок у родителей желанный и долгожданный, а тут вот такое.

Вопрос: Аня оклемается?

1. Да, да, да, жить будет долго и счастливо!		41	(100%)
Всего:		41

@настроение: хреновое

---

Зима - это темное время, подходящее для глубоких размышлений о собственной жизни и о том, к чему стоит стремиться, чтобы улучшить ее качество. Это также время переживаний, когда необходимо сосредоточиться на вопросах выживания и пропитания. Возьмите с собой Зимнее Денежное Дерево, и оно поддержит вас в период долгого сна Природы.


Я тоже хочу такое дерево!

---

Золотой рассвет, часть 3. Глава 1: Братья

Ну ладно, дорогие читатели, добралась я наконец-таки до части 3. Чтобы отвлечься от пореалового негатива и тех неприятностей, что произошли на днях с одним очень близким мне человеком, решила я лучше взяться за творчество и написала первую главу - о радостной встрече Келебримбора и Гил-Галада. Все бы хорошо, если бы Тъелпе, конечно, не отчитал любимого младшего братика по полной.

Итак, вперед и с песней.

ну и еще всякое интересное

…а звезды падают с небес
В земную грязь.

Иллет «Свет оплывающей свечи»


Гил-Галад совершенно не помнил, что происходило с ним дальше – кажется, от потери крови и сильного потрясения он снова лишился чувств на руках у Тъелпе. Когда он снова открыл глаза, то увидел, что лежит на кровати в какой-то небольшой комнате, погруженной в полумрак – лишь в углу горел одинокий светильник. За окном смеркалось, но эльф смог разглядеть в сгущающейся темноте очертания далеких равнин и гор. Поняв, что все обошлось и Келебримбор все-таки вытащил его с Ородруина, он осторожно огляделся. Раны были аккуратно перевязаны, озноба и сильной боли он не чувствовал, разве что кожа под повязками почему-то сильно горела, будто от ожога. Подняв руку, он посмотрел на забинтованные пальцы: к его удивлению, пятен на ткани не было, порезы больше не кровоточили. Интересно, куда делся Тъелпе?

Стараясь не делать резких движений, король Нолдор сел на кровати; она была застелена чистым льняным бельем, в ногах лежало стеганое покрывало – как он смог рассмотреть, темно-красного цвета. Рядом на накрытой салфеткой табуретке стоял стакан с водой. Гил-Галад мысленно поблагодарил брата за заботу, тот наверняка подумал о том, что его незадачливому родичу, когда он придет в себя, будет ужасно хотеться пить, и осторожно, стараясь не слишком сильно сгибать порезанные пальцы, взял стакан с табуретки. Осушив его до последней капли, какое-то время он так и оглядывался вокруг, не решаясь встать – чувствовал он себя в общем-то сносно, но не знал, можно ли ему ходить и куда он вообще попал, вдруг тут кругом враги, мечтающие его прикончить. Однако в какое-то мгновение дверь наконец скрипнула, и в комнату вошел какой-то человек или эльф, закутанный в длинный темный плащ с капюшоном.

- Ну что, Звездочка моя ясная, придурок ты недоделанный? – недовольно сказала черная тень голосом его брата, которого, как думалось Гил-Галаду, судьба разлучила с ним навсегда. – Доигрался? Говорили ж тебе все – не связывайся с Элрондом! Радуйся, что жив остался!

- И это ты вместо того, чтобы пожалеть любимого младшего братика, который чудом спасся от смерти, и спросить, как он себя чувствует? – вдруг спросил кто-то еще; незнакомец говорил на Синдарине, но с заметным шипяще-свистящим акцентом. – Кэл, охренеть с тебя, его чуть Элронд не убил, а ты тут собственному брату такое выдаешь. Не стыдно, а?

Гил-Галад повернул голову и узнал в вошедшем того самого могучего орка, который в свое время чуть не убил его в Гаванях – память на лица у него была хорошая. Ну вот, надо ж так вляпаться, остается надеяться, что он его не помнит.

Келебримбор сел рядом с братом на кровать.

- Не стыдно, потому что надо думать головой, а не жопой, и вообще я вчера очень за него испугался, - строго ответил он. – Ему все говорили, чтоб не связывался со сволочью. Он же себе это дерьмо в герольды подцепил, а я оказался вынужден его спасать. Если бы мы с Маэглином и Хонахт не спугнули Элронда, он бы убил моего неумного брата. Все ж предупреждали, кому не лень, и я, и Маэдрос с Маглором, и Саурон, и кто там еще, чего было надо?

- Кэл, да хорош тебе, прекрати, оставь его в покое! – возмутился орк. – Лучше б поинтересовался его самочувствием, а не отчитывал! Я думаю, он и так уже понял без твоих нравоучений, что Элронд за дерьмо, а так – у людей на рыле не написано, что они гады, пока до дела не дойдет, так не поймешь, и любой может вляпаться. Эй, как там тебя – Эрейнион, да? – ты ничего, в порядке?

Гил-Галад неуверенно кивнул.

- Вроде бы да…

- Да чего ты переживаешь, раны все несерьезные, вон он – уже сидеть может, - пожал плечами его брат. – Знаешь, Дургхаш, ты его не защищай, пусть учится думать головой. На роже ни у кого действительно не написано, что он негодяй, но одно дело, если б тебя никто не предупреждал. Ему все говорили, чтоб не связывался с этим уродом. Говорили? Да, и много раз. То, что Эрейнион не разбирается в людях, причем совершенно – это еще полбеды. А вот то, что он не желает никого слушать…

- Ты это… не обращай внимания и не обижайся, - успокоил Гил-Галада Дургхаш. – Он просто очень тебя любит и за тебя боится. Пока война шла, Кэл нам все мозги проконопатил тем, что Элронд непременно тебя убьет.

Келебримбор поправил капюшон на голове.

- Чем ты думал, упрямец? – продолжал он, с трудом сдерживаясь, чтоб не выругаться. – Веселее всего будет, если этот злобный гад теперь воспользуется безумием Исилдура да прирежет беднягу спящим, тем более что у того теперь совсем мозги не на месте и он случай чего даже защитить себя толком не сумеет! На кого вы с Элендилом его оставили – мразине этой на растерзание?

- Тъелпе, - попросил Гил-Галад, - открой лицо, сними наконец эту черную тряпку. Элронд тебя сильно покалечил?

- Сильно. Не сниму. У меня теперь такая рожа, что даже троллям плохо делается. Лучше запомни меня таким, как в юности.

Король Нолдор ничего не ответил, разглядывая мерцающий огонек светильника. Он не злился на Келебримбора за его нотации, потому что тоже понимал, что Тъелпе пытается таким образом скрыть свой страх за брата и выплеснуть накопившуюся злость. Осознавал он и то, что Келебримбор во всем прав, но что теперь с этим делать и как изменить уже случившееся? Увы, время вспять не повернешь… Кроме этого, он чувствовал жгучий стыд за то, что возводил напраслину на Саурона, который, получается, и в самом деле спас Тъелпе жизнь.

- Где Эрилиндэ? – наконец решился спросить он. – Что с ней? Она жива?

Келебримбор рассмеялся.

- А что с ней сделается, жива-здорова. Думаю, братишка, тебя очень обрадует новость о том, что у вас скоро наследник появится?

Гил-Галад побледнел и вжался спиной в подушку.

- Ч… что?

- Что слышал! – продолжал веселиться его брат. – Или ты, дожив до трех с лишним тысяч лет, до сих пор не знаешь, как и почему рождаются дети?

- Мне Элендил говорил, - срывающимся голосом пролепетал король Нолдор, - что они вообще-то только по желанию родителей на свет появляются…

Келебримбор схватился за голову, после чего долго и от души хохотал. Дургхаш снисходительно улыбался.

- И после этого ты мне говоришь, чтобы я его не отчитывал, - наконец проговорил Тъелпе, закончив смеяться. – Чувствуешь, какой ход мыслей? Слушай, братишка, а твои друзья-Верные вообще трахаются или Элендил нашел Исилдура с Анарионом в огороде на капустной грядке?

Гил-Галад опустил глаза. Воспоминание о погибшем друге больно кольнуло его сердце – он с трудом сдержался, чтобы не разрыдаться.

- Какой позор, - наконец проговорил он. – И ведь все наверняка уже знают… Меня еще Элендил случайно с Эрилиндэ застал, так я потом чуть со стыда не сгорел.

- Ага, и над тобой, дураком, от души поржали, - Келебримбор протянул руку и бережно погладил его по голове. – Это Эрилиндэ твоя сдуру с Маэглином поделилась, а он всему гарнизону про вас и растрепал. Ладно, прости, тебе и так здорово досталось, просто я действительно очень испугался. Позволь, кстати, представить тебе моего родича и друга – это Дургхаш, старший брат моей жены и один из наших военачальников.

Бедный король Нолдор на мгновение потерял дар речи и хотел было поначалу спросить Тъелпе, в самом ли деле он взял в жены орчанку и что у него за более чем странный вкус, но решил, что это будет крайне невежливо, да к тому же не стоит нарываться на неприятности – брат его, конечно, любит и случай чего в обиду не даст, однако он все же не у себя дома. Вместо этого он с натянутой улыбкой пробормотал, что рад познакомиться, а потом поинтересовался у Келебримбора, что это за место.

- Город Нуут-Улима, - объяснил тот. – Находится за пределами Мордора. Его нет на ваших картах. Вернее, сам город чуть в стороне, а здесь крепость, она стоит на отроге горы и отсюда хорошо видно все окрестности.

- Может, все же снимешь капюшон? – снова попросил Гил-Галад. – Дай хоть посмотреть на тебя, мы же столько лет не виделись.

- Я сказал – не надо, - непререкаемым тоном ответил Келебримбор. – Серьезно же говорю, испугаешься. Твой гребаный герольд меня так отделал, что моей рожи теперь народ боится, а ведь когда-то я покрасивее тебя был.

- Поначалу, когда мы с Властелином нашли Кэла, все было еще страшнее, - вставил Дургхаш. – Ему скотина Элронд сжег лицо до костей, хорошо, что глаза целы. Если бы не целительское мастерство харт-ан Гортхара, он бы умер.

- Рожа у меня кошмарная, но это не такая уж беда, - беззаботно сказал Тъелпе. – Главное, что Хейнит меня все равно любит.

Гил-Галад какое-то время молчал, переводя взгляд то на брата, то на Дургхаша. Этот орк, получается, совсем его не помнит… наверное. Ну ладно, оно и к лучшему. Однако у него было столько вопросов… Почему Келебримбор так долго не подавал о себе никаких вестей? Впрочем, тут ответ ясен – он действительно не поверил бы ни ему, ни Саурону, как не поверил в свое время Маэдросу и Маглору. Теперь он прекрасно понимал и то, почему брат не позвал его на собственную свадьбу. Что стало с его дочерью? Кажется, он еще упоминал Маэглина, неужели тот жив? Но вот Элронд… за что он с ними так, ведь они с Тъелпе не сделали ему ничего дурного и ничем его не обидели!

- У тебя, как я слышал, вроде бы еще и дочка есть? – осторожно поинтересовался он.

- Да, братишка, давно мы с тобой не виделись, - усмехнулся Келебримбор. – У меня уже четыре дочки. Сыновей вот нет, да по местным обычаям оно и лучше считается, когда дочка.

- У нас женщин мало, - пояснил Дургхаш и подошел чуть ближе. – Кэл, вот как ты с собственным братом обращаешься? Бедняга только в себя пришел, а уже успел выслушать кучу насмешек и наставлений. Ты вообще как чувствуешь-то себя, - обратился он к Гил-Галаду, - может, есть или пить хочешь? Давай мы лучше пока уйдем, тебе бы поспать сейчас хоть немного.

- Со мной все хорошо, - возразил тот, - а попить мне Тъелпе тут оставил. Вообще-то он прав, мне сейчас очень стыдно из-за того, что все так вышло.

- Ага, - слегка возмущенно хмыкнул орк, - ну прямо очень хорошо, не верю. То-то тебя вчера Кэл чуть живого притащил. И чего ты тут стыдиться-то собрался? Ты, в отличие от Элронда, вроде всем встречным не гадил и меч в спину не втыкал.

Злосчастный предводитель Союза попытался поудобнее устроиться на кровати: вроде бы это удалось ему без особых затруднений. Интересно, чем и как его лечили, что из ран больше не сочится кровь, хотя еще и пары дней не прошло?

- Мне очень стыдно, потому что я, во-первых, вместо того, чтобы слушать собственного брата… вернее, даже братьев, Элеммакил мне тоже говорил про Элронда… я пренебрег всеми вашими советами и доверился этому предателю, - строго сказал он и посмотрел на Келебримбора, который по-прежнему прятал изуродованное лицо под капюшоном. – Во-вторых, я не имел никакого права бесчестить Эрилиндэ. Надо было заручиться согласием ее семьи, заключить помолвку, прислать брачные дары, сыграть свадьбу, а потом уже все остальное, теперь же нам обоим придется начинать семейную жизнь с жуткого позора. В-третьих, я, не зная правды о том, что с тобой случилось, и не удосужившись проверить, как все было на самом деле, по сути оболгал невиновного, когда утверждал, что с тобой разделался якобы Саурон. И если перед Эрилиндэ и ее семьей я еще могу извиниться и постараться поскорее все прикрыть, пока люди не стали в нее пальцем тыкать и говорить, что у невесты живот в брачный наряд не влезает, да и перед Элеммакилом и нашими родичами тоже, то у твоего друга теперь прощения уже не попросишь, а я на него, получается, долгие годы напраслину возводил.

Келебримбор и Дургхаш переглянулись и рассмеялись.

- Кажется, мой братишка слишком много времени проводил со своими долбанутыми друзьями-Верными, иначе откуда такие речи, - хихикнул Тъелпе. – Бесчестить, согласие семьи, жуткий позор! Это у них детей находят в капусте, женятся только с согласия родителей и знакомятся на собственной свадьбе, а если ты переспал с женщиной до церемонии и потом еще не вывесил простыню в доказательство всему городу на обозрение, это ужас-кошмар-срамота.

- А что у вас делают, если хотят взять кого-то в жены? – Гил-Галад по-прежнему думал, что сделал что-то очень нехорошее. Орк, глядя на него, давился от смеха.

- Успокойся! – прикрикнул на него Келебримбор. – Если бы ты поменьше слушал ту ахинею, которую несут твои нуменорские приятели, то тебе, может быть, пришло бы в голову, что даже по вашим западным обычаям у вас с ней уже унат! Кроме того, я обрадую тебя тем, что у Эрилиндэ нет родных, она круглая сирота, так что извиняться ни перед кем не придется и ее старшие братья точно не придут бить тебе морду. А еще мы тут не Верные, и даже если кому-то вздумается родить хоть десяток внебрачных детей, никто в него пальцем тыкать и вопить о бесчестье не станет. Эрилиндэ твоя к тому же сама этого хотела, с поцелуями к тебе липла и на шею вешалась, ты ж ее силой не брал, все это знают, так что в чем же беда? Уж коли тебя сильно беспокоит, что все вышло не как положено – так возьмите и сыграйте свадьбу, и дело с концом!

- И поменьше общайся с нуменорцами, они тупые и мерзкие, что Верные, что Черные, я их очень не люблю, причем за дело, - посоветовал Дургхаш.

Гил-Галаду было обидно, и он хотел было возразить приятелю брата, что нуменорцы вовсе не такие нехорошие люди, как он думает, но решил тему все же не развивать.

- Тъелпе, - сказал он вместо этого, - я не понимаю одного. Почему Элронд так с нами обоими поступил? Что мы ему сделали? Ведь мы же ему не враги, зла никакого не причиняли. Я ведь…

- Наивный ты мой, - перебил его Келебримбор. – Вот за что судьба покарала меня таким пустоголовым братом, в кого ты такой? В дядюшку Финьо безмозглого? Оно и видно. Пора б уже понять, что никому не нужен повод, чтобы обойтись с тобой самым что ни на есть наимерзейшим образом. Говоря точнее, повод можно выдумать любой – тебе твои Верные друзья про долбанутого Ар-Фаразона не рассказывали, что за бред тот порол и какие предлоги изобретал, чтобы отправить очередную жертву в темницу или на костер? В голове ничего не зашевелилось, а? Элронд тебе просто завидовал, да и мне тоже! Я прославленный мастер, ты король, чего еще надо? Теперь все ясно? Вовсе не надо причинять другому зло, чтобы он с тобой потом обошелся по-свински!

- Я так понял, - тихо проговорил Гил-Галад, - что он ненавидел род твоего деда из-за того, что случилось в Гаванях…

Его брат снова схватился за голову в явном отчаянии.

- Да-да, ищи оправдания для всякой мерзости и дури. Маэдрос с Маглором ему насолили, а я, видимо, виноват в том, что племянником им прихожусь. Вот только Элрос почему-то жил себе тихо-спокойно и не мечтал никому отомстить.

- Я просто пытаюсь понять, почему и за что…

Дургхаш небрежно прислонился к стене.

- Попробуй все-таки, пойми, - сказал он, - будем называть вещи своими именами, Кэл меня просил при тебе особо грязно не ругаться, потому что ты у нас нежное создание и дружишь с вернейшими из Верных, но я, пожалуй, обещание не сдержу, иначе до тебя так и не допрет. Ты все пытаешься искать в произошедшем свою вину и какую-то причину, по которой с тобой так поступили, в обстоятельствах копаешься: может, я его чем-то обидел, может, он из-за этого нам мстил, может, из-за того. Запомни: твой герольд Элронд – злобный завистливый мудак и мразь. Ты не первая и не последняя его жертва. Боюсь, Кэл прав и теперь этот уебок прирежет твоего дружка Исилдура, чтоб не оставлять в живых свидетеля своего преступления и чтоб он вдруг не сболтнул людям о том, как преданный герольд грохнул своего короля. Такому дерьму не нужен повод, чтоб пакостить всем и вся, они это делают в силу своей поганой натуры.

Беззаботная уверенность, с которой Гил-Галад шел на войну и руководил всеми приготовлениями, теперь сменилась почти паническим страхом. Обессиленный и напуганный, он не знал, что теперь делать и как быть. Исилдур там сейчас совершенно один рядом с этим чудовищем, которому он не так давно всецело доверял. Эльфу казалось, что все, произошедшее с ним – нелепость, случайность, странное стечение обстоятельств… хотя почему странное, ведь Келебримбор и Элеммакил действительно предупреждали его о том, что не стоит доверять Элронду!

- Исилдур действительно тронулся рассудком, а у него еще дети, - чуть слышно прошептал он. – Он же жену и младшего в Имладрисе оставил…

- Нда, - покачал головой Дургхаш. – Хуже ничего не придумаешь. Лучше бы твой дружок посадил свою бабу с ребенком в яму со змеями, там они были бы в большей безопасности, чем в гостях у Элронда. У таких, как он, виноват порой оказывается даже не тот, кто обидел, а тот, кто рядом оказался. Ладно, пусть даже дядья твои на Гавани напали, так вы с Кэлом тут при чем? Равно как Финвэ Мелькору поднасрал – тот на Маэдросе отыгрался, Амандил с Элентиром лапали бабу Ар-Фаразона, так все Верные скопом огребли. Тебе не кажется, что ты в любом случае не должен отвечать за чужую вину? Еще раз тебе повторяю: мразь гадит всем потому, что она мразь. Ты тут ни при чем. Не ты, так другой, а ты просто не разобрался в этом типе. Короче, впредь просто будь внимательнее и советуйся с родичами, если их что-то смущает, так неспроста.

Слова Дургхаша и Тъелпе немного успокоили Гил-Галада – к счастью, с Эрилиндэ все было в порядке, но теперь он боялся уже за безумного Исилдура. Если бы он чуть раньше послушал братьев, если бы вовремя раскусил Элронда, сейчас несчастному королю дунэдайн не грозила бы смертельная опасность и все было бы совершенно иначе!

- Что мне делать? – угрюмо произнес он. – Я все испортил. Все, что мог. Получается, что я и друга своего предал. Элронд и в самом деле его прикончит, а я…

Король Нолдор по-прежнему сидел, неподвижно глядя в пространство. Келебримбор встал, прошелся по комнате.

- Слушай, братишка, я вижу, что ты на правильном пути, но не нужно так убиваться, что-то мы и впрямь сильно тебя напугали, - нарочито беззаботно произнес он. – Что-нибудь да придумаем, не думаю, что все так плохо.

- Я все испортил, все, - продолжал причитать его несчастный родич. – Ведь Саурон тебе помог, спас тебя от расправы, а я обвинял его в том, чего он не делал. Если бы я мог попросить у него прощения, но мертвые нас не слышат, и мне просто невыносимо стыдно из-за того, что я натворил.

- Э, братик, успокойся, - Келебримбор снова погладил его по голове. – Насчет напраслины и извинений перед моим другом – это дело поправимое. Был бы он мертв – вряд ли у меня бы тут было настроение над тобой смеяться.

- Он жив?! – удивленно воскликнул Гил-Галад. – О Эру, Элронд его не убил? Он же сказал…

- Человека без сознания очень легко принять за труп, в особенности если у тебя нет особых навыков в целительстве, - сердито ответил его брат. – Правда, какое-то время разговаривать с тобой он не будет, трудновато это, знаешь ли, с порезанным горлом. А если еще раз помянешь тут при мне Эру и Валар – не посмотрю, что мы с тобой друг другу не чужие и вообще ты раненый и несчастный, так по губам и врежу. Хочешь знать, из-за чего резня в Альквалондэ случилась? Думаешь, что из-за того, что Ольвэ такой жадный или в самом деле не мог новых корабликов наклепать? Ха, вранье. Для него эти корабли – как для меня колечки всякие, я таких в день штук по сорок настряпаю, да и эльф он вполне себе хороший. Манвэ его сыновей в заложники взял и сказал: не будешь в Нолдор стрелять и не попробуешь их остановить – скормлю их у тебя на глазах псам Оромэ, а тебя самого ждет участь Эллери Ахэ. Ну вот и вышло, как вышло.

Король Нолдор низко опустил голову в тяжелом раздумье. Получается, то, что говорили ему Маэдрос и Маглор во время их последней встречи – не просто страшная сказка или легенда, как он решил поначалу? Ведь Тъелпе сильно старше его, он был в Альквалондэ с отцом и помнит, как обстояло дело…

- Извини, пожалуйста. Я больше не буду…

- Вот и хорошо, что не будешь, - с досадой бросил Келебримбор. – Те еще твари, и уж поверь, вякнул бы ты против них хоть слово – потом испытал бы на своей шкуре такие истязания, что даже палачам Ар-Фаразона в страшном сне не снились. Я тебе потом одну историю расскажу…

- Про этих… Эльфов Тьмы? – с грустью спросил его брат. – Мне уже Маэдрос и Маглор рассказывали, а я им не поверил. Думал, сказки это.

- Не сказки, - жестко сказал Тъелпе. – А еще Манвэ не пощадил родного сына, собственный дом превратил для него в тюрьму, а посмел бедолага против родителя своего пойти – так тот его убить приказал. Этого, я думаю, достаточно, чтоб я упоминаний Валар в своем присутствии кроме как в ругательном ключе больше не слышал?

- Я же пообещал, я больше не буду, - покорно-обиженным тоном, запинаясь, проговорил Гил-Галад. Уж слишком страшной оказалась правда, с которой он теперь столкнулся лицом к лицу. – Ты говорил про Маэглина. Он здесь, с тобой? Я думал, он погиб в Гондолине.

- Здесь, - Келебримбор хотел было снять-таки капюшон, но сдержался – незачем так пугать и без того натерпевшегося страху брата. – Чуть позже я тебя с ним познакомлю.




Хотела я было в эту главу вставить эпизод про Маленького Мелькорианца, но решила по совету читательницы разбить ее на две, чтоб она не получалась слишком длинной и громоздкой. Так что это будет во второй.

ficbook.net/readfic/3850262

@темы: Средиземье, фанфики

---

Еще много Элронда и Элроса

@темы: Средиземье

---

сорю картинками

Маэдрос, Маэглин с сестрой и дядей и Элрос

@темы: Средиземье

---

заготовка к открытке

---

Хроники-6, глава 33

Страйкер в Сейдо и некоторые подробности из жизни Хотару

Соня Блейд, Джакс и другие Избранные считали своего друга и соратника Кертиса Страйкера давно погибшим от рук внешнемирцев, однако на деле он был жив и здоров и все эти годы спокойно провел в Мире Порядка на службе у Хотару.

В последнее время бывший полицейский и Избранный пребывал в хорошем расположении духа, благо по возвращении Онаги дела начали меняться к лучшему, но кое-что сильно его напрягало – вернее, кое-кто, а именно патологически тупое и глубоко аморальное ископаемое – протектор Земли лорд Рейден, все еще бессменно занимавший этот пост. Прожив в Сейдо около восьми лет и наслушавшись рассказов местных жителей, Страйкер уже давно не испытывал к богу грома ни почтения, ни уважения и прекрасно понял, что это за тип. Сейчас он осознавал, что Рейден еще опасен и, действуя в своей обычной манере, вполне может испортить всю ситуацию, которая сейчас только-только начала налаживаться.

В далеком 1998 году Страйкер, спасаясь от внешнемирцев, совершенно случайно открыл портал в Мир Порядка. Он не знал, что это за странное место и какие неприятности могут его там поджидать, поэтому старался вести себя осторожно, но потом ему показалось, что жители незнакомого мира не настроены по отношению к случайному пришельцу враждебно. Решив, что нет никакого смысла прятаться или лгать, землянин обратился к ним за помощью и объяснил, что спасается в их городе от преследований прислужников Шао Кана. Сейданские гвардейцы внимательно выслушали гостя и отвели его к своему командиру Хотару. Тот показался полицейскому человеком довольно строгим и жестким, но в то же самое время вполне приятным в общении и в целом здравомыслящим; облик его по местным меркам был несколько необычен, но впоследствии бывший Избранный понял, что ростом, могучим сложением и светящимися глазами он пошел в свою мать-куэтанку. Он предложил Страйкеру отдохнуть и набраться сил после болезни, немного пожив в Айна-Исене, столице Мира Порядка, и уверил бывшего Избранного в том, что здесь ему ничто не угрожает. Поначалу полицейский намеревался остаться в этом интересном городе, построенном в виде концентрических окружностей, словно поселения атлантов из древних земных легенд, и полном прекрасных каналов с чистейшей водой и восхитительных зданий, до тех пор, пока опасность не минует, но потом, когда Уничтожение закончилось, не стал возвращаться в родной мир – там его все равно ничто не держало. Мать Страйкера давно умерла, отец слишком любил прикладываться к бутылке и давно забыл, что у него есть дети, сестра вышла замуж за венгра, с которым вместе училась в институте, уехала с ним в Будапешт и не подавала о себе никаких вестей, сам же он создать семью так и не смог – работа отнимала все время, и женщин, с которыми он пытался встречаться, это не устраивало. Поэтому он принял решение стать гражданином Мира Порядка: по приглашению Хотару, который счел его очень хорошим бойцом, Страйкер прошел курс профессиональной переподготовки в сейданской Академии и стал одним из местных гвардейцев.

С ранней юности бывший полицейский был очень дисциплинированным человеком, поэтому местные порядки не только не тяготили его, но и пришлись ему по вкусу. Все было ясно и понятно, получил приказ – вперед, делай, что положено, и все будет замечательно. Каждый день Страйкер вставал в назначенное время, шел на службу, выполнял свои обязанности, отдыхал, когда разрешено, ему предоставили комнату в общежитии, форменную одежду, регулярно платили жалованье, и все шло своим чередом. Он даже подумывал о том, что было бы неплохо даже в соответствии с местными законами жениться на сейданке: местные женщины нравились ему своей правильностью и здравомыслием. Они были скромными, не капризными, и он был уверен в том, что сейданка, в отличие от землянки, точно не станет предъявлять претензии мужу по поводу его занятости, а, напротив, с должным почтением и уважением отнесется к его служебным обязанностям.

Больше всего новоиспеченному сейданскому гвардейцу пришлось по душе то, что жизнь в Сейдо была очень предсказуемой. Получил зарплату точно в срок, безо всяких задержек – и точно знаешь, на что тебе хватит денег, никакой тебе инфляции и колебаний биржевых индексов. Служба в гвардии тоже была ему по вкусу, пусть время от времени и приходилось иметь дело с назойливыми и вредными вражескими засланцами-хаоситами, порой даже пытавшимися творить хаос руками порядка. Страйкер, будучи прекрасным воином, отлично с ними справлялся и регулярно удостаивался похвалы начальства. Между Внешним Миром и сейданцами тоже были достаточно сложные отношения наподобие холодной войны, причем иногда дело доходило даже до кровавых стычек, и бывший полицейский даже не думал, что в обозримом будущем ситуация может как-то измениться.

Сильным ударом для Хотару стала трагическая гибель его двоюродного брата Фуджина, которого Рейден прочил себе в преемники. От своего командира Страйкер узнал, что его мать Аонэ была родной сестрой Анаэ, которая произвела на свет злосчастного бога тайфунов, а отец покойного, один из Младших Богов и протектор Уаррена, пал в бою от руки Рэйко. Отношения между братьями всегда были очень хорошими, хотя Хотару не одобрял положительного отношения родственника к Рейдену и несколько раз предлагал Фуджину остаться в Сейдо на правах нового протектора. Тот, несмотря на все уговоры брата, наотрез отказался – с юности он был почти таким же правильным, как Хотару, и обладал обостренным чувством долга.

- Прости, но я так не могу, - возражал бог тайфунов. – Я понимаю, что ты не любишь Рейдена, более того, у тебя есть все основания питать к нему неприязнь, однако есть такое понятие, как долг, кому, как не тебе, это знать! Он же сделал для меня столько хорошего, более того, я уже пообещал ему, что стану протектором Земли!

Страйкер считал Хотару не слишком эмоциональным, даже довольно холодным и закрытым человеком, но было заметно, что он очень тяжело переживает смерть своего единственного родственника. Как ни странно, гневался сейданский главнокомандующий при этом отнюдь не на Куан Чи, убившего несчастного Фуджина в поединке, а на протектора Земли Рейдена.

- Радуйся, что больше не имеешь с ним никаких дел, - как-то сказал он бывшему Избранному. – Тот еще лжец и негодяй. Сначала он убил нашего протектора Сианэ, потом натравил на нас хаоситов и внешнемирцев, с которыми мы в прежние времена даже были друзьями и союзниками. Затем он погубил всю мою семью, одного за другим – маму прикончили его прислужники, а то, поди, и он сам. Мою тетку, которая тоже была одной из слуг госпожи Сианэ, пусть и вышла замуж за светлого бога, обвинили непонятно в чем и приговорили к смертной казни. Хорошо еще, что ее муж погиб раньше и этого не увидел! Мой отец сошел с ума и умер, теперь Рейден свел в могилу и моего брата! Он прекрасно знал, что Фуджин не слишком хороший воин, и просто подставил его под удар – самому было неохота драться с подручными Шиннока! Я предлагал брату остаться в Сейдо и быть нашим протектором, но он, видишь ли, Рейдену слово дал – и вот чем все кончилось!

- А почему же ты тогда не мечтаешь отомстить Куан Чи? – удивился Страйкер.

- А он здесь при чем? – недоумевал Хотару. – Месть не в наших обычаях, это неразумно. Придворный маг Шиннока – всего лишь один из многочисленных врагов Рейдена. Не он бы попался моему брату на дороге, так Рэйко, не Рэйко, так Нуб Сейбот, и за что я им тут мстить буду? Они же не личную неприязнь к Фуджину имели, а просто выполняли свой долг и приказы своего повелителя. Я на службе каждый день убиваю террористов и засланцев из Мира Хаоса, но разве я их ненавижу? Нет, то-то и оно. Они мне совершенно безразличны. Не были бы они нашими врагами – прошел бы мимо. Я уверен, что многие из них на деле – прекрасные люди, наверняка у кого-то есть семья, дети, работа, но война есть война, а долг есть долг.

- Я вас не понимаю, командир Хотару, - растерялся бывший Избранный.

- Это, конечно, сложно, ты все-таки из другого мира, - терпеливо объяснил тот, - но примерно так. Вот мы с тобой идем на задание и видим перед собой хаоситов. Мы их убиваем. Мы имеем что-то лично против них, мы их ненавидим? Нет. Это просто работа, пекарь печет хлеб, портной шьет штаны, а мы защищаем порядок. Точно так же и Куан Чи не имел ничего лично против моего брата. Он увидел врага, тот вызвал его на бой, в итоге Фуджин погиб сам – о чем тут речь? А вот Рейден сознательно убил госпожу Сианэ и мою мать, выступил за вынесение смертного приговора тетке, из-за него мой отец умер во цвете лет, а дядей и братом он просто пользовался, как марионетками. Они сражались и погибли за его идеи, а он и глазом не моргнул – типа, так и надо! Он даже не почтил память Фуджина, как это положено! Его закопали, как собаку, без напутствия, без прощания, я даже не знаю, где!

Несмотря на то, что сейданцы не любили пышных праздников и церемоний – государственные торжества, свадьбы и погребения проходили у них в виде скромных гражданских церемоний – все обряды они соблюдали в полном соответствии с принятыми правилами. Убитая Рейденом протектор Эдении леди Сианэ и ее слуги не удостоились пышных монументов, но каждый год в день их гибели сейданцы приходили на их могилу, чтобы вспомнить произошедшее и возложить на надгробие скромные маленькие букеты. Страйкер видел, что его командир тяжело переживает гибель родных, но по местному обычаю держит все глубоко в душе и даже ставит себе в заслугу бесстрастное переживание жутких событий. Хотару считал, что самое главное – это уметь держать себя в руках в любой ситуации, и гордился тем, что обладает такой способностью. Бывший полицейский про себя думал, что тут сейданский главнокомандующий явно перегибает палку и может рано или поздно сорваться, пытаясь подавлять скорбь и боль и делая вид, что все в порядке, но озвучивать свою мысль не стал – в чужой монастырь со своим уставом не ходят, сейданцы жили так веками, и не ему их учить, как бы то ни было, он все равно здесь чужак.

Через несколько лет вернулся Онага, и благодаря его вмешательству отношения между Сейдо, хаоситами и Внешним Миром стали постепенно восстанавливаться. Страйкер очень этому обрадовался, да и Хотару думал, что дела идут на лад, а обстановка становится куда спокойней. По просьбе Короля-Дракона он отвел его на могилу протектора Сианэ, где тот долго стоял, вспоминая погибших боевых товарищей, а потом от души поблагодарил жителей Мира Порядка за то, что они все эти годы чтили и продолжают чтить память несчастной.

Несмотря на явные положительные сдвиги в сложившейся ситуации, Страйкер не разделял эйфории Хотару по этому поводу и не думал, что теперь все непременно будет хорошо. Сейданцы по своей натуре были людьми прямодушными и бесхитростными, они не лгали сами и не понимали, зачем другому кого-то обманывать, но бывший полицейский, зная о том, что их враг Рейден еще жив и к тому же свел близкое знакомство с Шуджинко, который в Мире Хаоса был объявлен пропагандистом мерзкой секты и заочно приговорен к смертной казни, решил, что так просто вся история не закончится. Пусть Онага и напугал бога грома, как дятел Буратино, но протектор Земли – злобный мстительный тип, и он не сдастся просто так, не сделав никому напоследок ни единой гадости. Надо бы на всякий случай быть начеку, а то Хотару что-то неуместно беспечен.


ficbook.net/readfic/715075/10014183#part_conten...

@темы: фанфики, mortal kombat

---

Келебриан, Трандуил с сыном и Элрос с братом

@темы: Средиземье

---

Ну ладно, пусть будет небольшой пикспам - Келебримбор с колечками и сыновья Феанора.

@темы: Средиземье

---

Игры, в которые играют люди. Часть 15.

Сегодня мы рассмотрим игру, которую можно условно назвать "Садо-мазо"

Механизм игры чрезвычайно прост. Человек сталкивается с чем-то или кем-то, вызывающим у него неприязнь или иные отрицательные эмоции. Он никак не связан с этим лицом/предметом какими-либо обязательствами, которые тяжело или невозможно разорвать, и вполне может от него уйти, прервать общение/взаимодействие и впредь не иметь с ним никаких дел и отношений, однако вместо этого продолжает дуться, злиться, терпеть и мучиться. В худшем случае он так и мучается всю жизнь, в лучшем - рано или поздно выливает весь негатив на головы ни в чем не подозревающих окружающих либо жалуется на его наличие третьим лицам, не делая попыток ничего изменить.

Сразу скажу: я не имею в виду случаи, когда человек так или иначе вынужден взаимодействовать с неприятными ему лицами/предметами в силу рабочей, учебной или иной необходимости (неприятное ему лицо - клиент на работе, пациент, ученик, близкий родственник, от которого никак нельзя уйти, мерзкую книгу задали читать в школе/вузе, противный и ужасный фильм он вынужден смотреть и писать на него рецензию, будучи, например, кинокритиком), а также обстоятельств непреодолимой силы (лично я ненавижу зиму, но не могу изменить погоду на Земле по своему усмотрению). В этом случае придется сцепить зубы и этот негатив просто перетерпеть. Но если вы можете не терпеть и не взаимодействовать с неприятными для вас вещами, то зачем мучиться?

Корни этой игры берут начало в неправильном воспитании и социальных стереотипах. Многим наверняка знакома ситуация: ребенку не нравится блюдо, но его заставляют есть, пока тарелка не будет чистой - гулять не пойдешь. У него аллергия на некий предмет одежды, он жалуется родителям, что ткань кусается и он весь чешется, но как же - носи! Ему не нравится школьный приятель Ваня, но родители вынуждают его общаться с этим человеком, хотя ребенку и скучно, и противно: нельзя бросать друга, это нехорошо, и плевать, что тебе с ним скучно, неинтересно, а вот с Вовкой из пятого "Б" весело и интересно: у Вовки родители бедные и семеро младших братьев и сестер, а Ваня из хорошей семьи, его родители профессора консерватории! Вся семья смотрит противный неинтересный фильм, но человеку не разрешают пойти и делать уроки: нет, сиди и смотри вместе с нами!

Если вам это не нравится и вы узнали себя в игроке в Садо-мазо либо его жертве, то настало время сломать эти стереотипы и начать новую счастливую жизнь. Хватит мучить себя и окружающих. Вы - человек, и вы имеете право на счастье и положительные эмоции, а не на сплошной негатив. Незачем тратить свое свободное время, которого у вас и без того наверняка не так много, на то, что вам не нравится!

Приведем парочку примеров.

Наиболее часто мне приходилось сталкиваться с игрой в Садо-мазо в таких сферах жизни человека, как общение и разные виды искусства. Довольно стандартным и стереотипным является то, о чем я уже несколько раз упоминала в предыдущих постах: мне не нравится человек, но я с ним общаюсь, хотя он бесит меня до последнего предела, мне не нравится книга, но я ее мужественно дочитал (зачем?), ну и все в таком духе.

Например, недавно я была в гостях у своей троюродной сестры. Она сидит и смотрит фильм, одновременно с тем всячески его ругая. Я ей говорю:
- Оля, а у тебя пульт есть?
Она удивляется:
- Ну, естественно, есть.
- А у тебя много каналов?
- У меня Триколор ТВ.
- А зачем ты тогда смотришь этот фильм, если он такой дурацкий и так тебя бесит? Нажала на волшебную кнопку переключения каналов на пульте ресивера - и дело с концом! Может, сейчас на другом канале идет интересный для тебя фильм или передача, а ты тратишь время на всякую белиберду!
Сестра смотрела на меня с таким удивлением, словно я сделала открытие века: исправление ситуации посредством простого нажатия кнопки на пульте ей как будто не приходило в голову.

Как выйти из игры?

Если вы сами играете в Садо-мазо: подумайте сами как следует, а вас кто-то или что-то заставляет общаться с неприятным вам человеком (читать мерзкую книгу, смотреть дурацкий фильм...)? Нет? А раз нет, то зачем вы это делаете? Прекратите все отношения с теми, кто вам не нравится, и общайтесь с теми, кто вам приятен. Неудобно послать? Неудобно штаны через голову надевать, подумайте о своем психологическом комфорте! Вам неудобно в вашей одежде? Отдайте ее в благотворительный фонд и купите новую, в которой вам будет удобно, нечего мучиться. Вам не нравится блюдо, которое говорит ваша мама/жена? Скажите, что вы это не любите и есть не будете, и попросите готовить что-то другое! Вы включили фильм, а он вас бесит? Выключите! Включите/купите/скачайте то, что вам нравится, и получайте удовольствие!

Научитесь высказывать свое недовольство прямым текстом. Если вас уговаривают делать нечто для вас неприятное, учитесь отказываться. "Извини, но я не буду есть это блюдо, я его не люблю", "Извини, но я не пойду с тобой туда-то, потому что я не люблю это место", "Извини, но ты мне не нравишься, я не хочу с тобой общаться/встречаться" - волшебные фразы, благодаря которым вы наконец заживете своей счастливой жизнью и перестанете играть в Садо-мазо.

Примите как данность то, что мир не переделать. Вы можете возмущаться сколько угодно, но в нем все равно будут появляться люди, книги, фильмы и блюда, которые вам не нравятся, потому что мир сам по себе, а вы сами по себе, и придуман он не вами и не для вас, а потому прогибаться под вас не будет. Поэтому постарайтесь просто оградить себя от того, что вам неприятно. Что для этого делать - см. выше. Увидели поганый фильм - выключили. Попался вам на глаза корявый арт - пролистали. Держитесь подальше от людей, вызывающих у вас неприязнь. Совершенно незачем досматривать до конца плохой фильм, а потом писать по этому поводу километровые разгромные рецензии и брызгать ядом. Фильм никуда не денется, а его режиссер вас не знает и отклики ваши никогда не прочитает, плевать он на вас хотел, он заработал денег и положил в свой карман, вы же испортите себе нервы и потратите время. Вам оно надо?

Если играют уже с вами: я очень сильно сожалею, но вам, скорее всего, придется брать инициативу в свои руки, потому что игра в Садо-мазо настолько прочно укоренилась в мировой культуре, что за один день и даже год от нее избавиться не представляется возможным. Мне тоже довелось от нее пострадать, причем в основном в сфере общения.

В нашей культуре не принято посылать не нравящегося человека на три известные буквы, поэтому счастливый случай, когда вас послали прямым текстом и попросили свалить к хрену лысому - это скорее большое и замечательное исключение, чем правило. Люди будут либо молча дуться, злиться, делая вид, что все в порядке, либо говорить вам гадости, бегая за вами с глупыми подколами на уровне второго класса, либо жаловаться на вас третьим лицам, но практически никогда не скажут прямо, что вы им просто несимпатичны. Я уже писала о более чем странной истории, когда одна моя бывшая пч, с которой мы, как мне казалось, вроде бы даже миленько общались, внезапно обрушила на меня поток негатива и ругани, а в ходе разговора с ней выяснилось, что я ее все это время бесила до предела (а сказать, что не хочет меня видеть и чтоб я свалила - это нет, никак!). Был со мной и другой интересный случай: зашла я как-то раз в чужой дневник. Дневник принадлежал совершенно случайному человеку, которого я в принципе почти не знаю и знакома очень шапочно. Полистала, показалось интересно - вроде как и увлечения общие есть, и род занятий по реалу похожий, ну и вообще как-то понравилось. Оставила пару комментариев, даже думала подписаться. Потом через несколько дней моя другая пч сказала мне о том, что этот человек, хотя я, казалось бы, толком его не знаю и насолить ему ничем еще чисто физически не могла, выражал на каком-то стороннем ресурсе удивление и неудовольствие по поводу моего визита. Вывод я сделала: значит, я просто ему чем-то не нравлюсь, поэтому не только подписываться не стала, но и вообще в чужие дневники стараюсь больше без персонального приглашения не заходить. Если вдруг захожу и оставляю комментарий под чем-то реально интересным - сразу извиняюсь за то, что пришла и что-то пишу без спросу, равно как стараюсь ни на кого не подписываться, предварительно не спросив у человека согласия и не поинтересовавшись, не будет ли мое присутствие в его дневнике нежелательным и неуместным.

К сожалению, от природы я начисто лишена интуиции и не могу распознать чутьем, как человек на самом деле ко мне относится, а говорить об этом люди не приучены, так что теперь я на основании собственного горького опыта поступаю совершенно иным образом. Если я замечаю со стороны человека малейшие признаки недружелюбия, я сразу ухожу и прекращаю всякое общение. Если вижу, что кто-то из моих пч от меня внезапно отписался - сразу отписываюсь взаимно и не выясняю, отчего-почему и не дайриглюк ли это, потому что, как я уже говорила, послать другого в жопу люди в основной своей массе органически не способны. Лучше не рисковать.

Я не могу дать вам совет по поводу того, как наладить отношения с человеком, которому вы не нравитесь. Потому что вы их все равно не наладите из-за того, что вы ему не нравитесь. Перечитайте эту фразу три раза подряд и постарайтесь понять, что все ваши попытки их наладить окажутся бесполезными. Вы только вызовете у него еще большее раздражение. Однако я могу дать вам совет по поводу того, что делать в этом случае: валить. Валить как можно дальше и по мере возможности стараться избегать всяческого соприкосновения с этим человеком. Если ситуация складывается так, что вы не можете совершенно исчезнуть из поля его зрения (вместе работаете, учитесь, сидите в одном фэндоме, являетесь родственниками) - постарайтесь как можно меньше с ним взаимодействовать и сократите общение до предельного минимума, незачем раздражать его своей персоной.

Если человеку не нравятся фильмы/книги/игры, которые нравятся вам, ни в коем случае не пытайтесь объяснить ему, что это на самом деле круто, и не подсовывайте их ему почитать или посмотреть. Уберите все это из пределов его досягаемости и сделайте так, чтобы он по мере возможности с этим не соприкасался.

Всем удачи, счастья и как можно больше положительных эмоций в жизни.

@темы: психология

---

Давно у меня не было задачек

Обсуждали мы тут с читателем ситуацию в его потенциальном фанфике и поспорили о реалистичности поведения героев. Поэтому задам вам такой вопрос, интересно узнать, что думают другие.

Ситуация такая. Вы, предположим, некий доверенный помощник или слуга какого-нибудь Черного Властелина. Он отправляет вас и вашего товарища на задание. Задание вы выполнили успешно и возвращаетесь к повелителю с готовым результатом, но по дороге домой вы со спутниками заходите в трактир и замечаете в углу некую подозрительную личность (человек одет в плащ с капюшоном, маску, что угодно - лица не видно). В первый раз вы не обращаете на него внимания - мало ли кто где поесть зашел, вы тоже поесть зашли. Однако потом по обратной дороге вы постоянно видите этого странного типа: то он опять сидит в углу в том трактире, где вы обедаете, то маячит на дороге, смешавшись с толпой, то прячется в углу постоялого двора, где вы со спутниками решили переночевать. Он не пытается причинить вам вред, напасть или просто заговорить с вами или кем-то из ваших товарищей, он просто появляется рядом с вами и вам кажется, что он за вами следит.

Вопрос: Как вы поступите?

1. Не стану обращать на него внимания. Пусть себе смотрит, он же не пытается нас убить.		0	(0%)
2. Доберусь до дома и расскажу все своему властелину.		7	(24.14%)
3. Посоветуюсь с товарищами.		5	(17.24%)
4. Подойду и убью его.		2	(6.9%)
5. Подойду и прямо спрошу, что ему от нас нужно и почему он за нами следит.		2	(6.9%)
6. Подойду к нему и заведу разговор на нейтральную тему, может, пойму, кто он такой.		6	(20.69%)
7. Поговорю с местными жителями, может, они знают, кто это.		4	(13.79%)
8. Не придам этому значения, наверняка это случайность, может, он просто идет похожим маршрутом в ту же сторону.		0	(0%)
9. Спрячусь на какое-то время у своего родича, который живет в этих краях, и пережду, может, он отстанет.		1	(3.45%)
10. Ваш вариант?		2	(6.9%)
Всего:		29

---

Золотой рассвет-2: битва на Ородруине и финал!

Белоснежка часто хвасталась:
- Я самая красивая!
Дюймовочка говорила:
- Я самая маленькая!
Кощей Бессмертный хвалился:
- Я самый лживый, жестокий, изворотливый и коварный!
Баба Яга, чтобы их рассудить, дала им Зеркало Правды. Посмотрела в него Белоснежка и огорчилась:
- Оказывается, не я самая красивая, краше меня Василиса Премудрая.
Посмотрела Дюймовочка и расстроилась:
- Оказывается, не я самая маленькая, меньше меня Мальчик с Пальчик.
Посмотрел Кощей и разозлился:
- Твою мать! Кто такой Элронд?!

Ну что ж, дорогие друзья и читатели, "Золотой рассвет-2" закончен! В этой главе Элронд наконец показывает всем мерзкую харю свое истинное лицо, а бедному Гил-Галаду досталось по полной и пришлось очень несладко.

Продолжение следует!

битва на Ородруине

Саурон был вполне доволен тем, как развиваются события: все шло согласно задуманному плану. Получив вызов на бой от предводителей Союза, он приказал остаткам гарнизона покинуть Барад-Дур, а коменданту – сдать врагам пустую крепость. Хорошо хоть, с Эрилиндэ и Зимрабет возиться не пришлось, как поняли, что у них дети будут – так свалили обе сами как миленькие, а то надоело их уговаривать отправиться в безопасное место.

- А не жалко? – растерялся Маэглин.

- Слушай, заткнись, жалко у пчелки, а пчелка на елке, - оборвал его Саурон. – Эту крепость давно пора перестраивать, причем полностью, планировка у нее неудачная, места всем не хватает, а самому мне лень возиться – пускай милые родственнички за меня понадрываются, расчистят место, им будет чем заняться, может, мозги на место встанут!

Эльфу ужасно не нравилось такое решение – на заре Второй Эпохи он строил Барад-Дур вместе с Черным Майя, за долгие годы жизни в Мордоре привязался к этой крепости, словно к живому существу, и воспринимал ее отнюдь не как простую постройку из камня, потому что, как и всякий нолдо, вкладывал душу в свои творения и относился к ним почти что как к своим детям. Однако с Властелином не спорят, Саурон всегда прав, и эльфу не оставалось ничего другого, кроме как повиноваться.

- Все прекрасно, - успокоил его Моро, - что ты так переживаешь? Соберемся с силами и построим новую, в сто раз лучше прежней.

Саурон подозвал к себе Седьмого.

- Задержись на минутку, - попросил он. – Мне…

- Я знаю, - тот посмотрел на своего повелителя с явной укоризной. – Не стоит, у тебя ничего не получится. Оставь Кольцо кому-то из нас. Зря вы тогда с Келебримбором в мастерской с коньяком не расставались, но что вышло, то вышло. В следующий раз не читайте заклятья с пьяных глаз, а то снова напортачите.

- Но Моро, - возразил Саурон, - сейчас мне представилась прекрасная возможность уничтожить свое творение. Оно не просто работает неправильно, оно может оказаться слишком опасным для всех. Я же говорил…

- У тебя ничего не получится, - продолжал твердить Моро. – Я знаю, что на твоем Кольце лежит неверное заклятье и что оно может принести огромный вред любому не с нашей стороны, кто не то что его наденет, но даже просто возьмет в руки, а то и всего лишь на него посмотрит. Поэтому ты хочешь во избежание неприятностей, воспользовавшись удобным моментом, от него избавиться и уничтожить опасную вещь раз и навсегда, а впоследствии, возможно, сделать что-то другое. Только у тебя ничего не выйдет, я тебя прошу – оставь Кольцо у кого-то из нас, да хоть мне отдай, я спрячу его подальше до поры до времени! Ты же не на себя беду навлечешь, на других людей, сам-то легко отделаешься, а вот им потом придется хлебать беды полной ложкой!

Черный Майя колебался. С одной стороны, ему действительно представилась хорошая возможность беспрепятственно добраться до Саммат Наур и бросить свое неудачное творение в огонь, с другой – раз уж Моро говорит… а если он ошибается? К тому же он боялся оставлять опасную вещь в чужих руках, пусть даже самых надежных – конечно, он доверял Седьмому как самому себе, но вдруг он не убережет Кольцо, случайно потеряет, попадет в засаду, да мало ли что, и тогда оно точно окажется не у тех людей? В итоге он решил все же не рисковать и оставить его при себе.

- Ну ладно, - сказал он Моро, - я принял к сведению твой совет, но в этот раз поступлю по своему усмотрению. Теперь уходи, мне пора. На всякий случай еще раз напоминаю всем: что бы ни происходило, Исилдура не трогать даже пальцем. Если хоть один волос упадет с его головы, я найду ослушника и безо всяких преувеличений вырву ему обе руки. Всех остальных, кроме Элронда – желательно, тоже, с Гил-Галадом я точно сам разберусь… да вам это и не понадобится.

- Ну ладно, поступай как знаешь, - разочарованно кивнул Седьмой и обнял его на прощание. – Скоро увидимся.

- Увидимся. Уже в новой эпохе.

***

Я брел, приближаясь к злобе,
ее лихорадка всерьез,
безумны ее порывы.
Злоба – как рыба-меч,
которая в мутной воде
вонзает исподтишка
свой окровавленный нож.
Она боится лишь света.

Пабло Неруда «Осеннее завещание».

Дорога на Огненную Гору показалась Гил-Галаду бесконечной; хотя на деле сам Ородруин был отнюдь не огромным, с равнины он производил впечатление очень высокого, поскольку находился в некотором отдалении от Пепельных Гор на западной границе Черной Страны. Серая, присыпанная пеплом тропа петляла между темных камней, и, казалось, предводители Союза так и будут вечно идти, идти, идти вперед – в никуда.

Его спутники молчали. Кирдан старался храбриться изо всех сил, но Гил-Галад, встречаясь с ним взглядом, понимал, что ему страшно. На лице Элронда читалась неподдельная бравада – он, казалось, не сомневался в том, что его король одолеет Саурона. Элендил был мрачен и молчалив – поначалу Гил-Галад пытался с ним о чем-то разговаривать, но беседа не клеилась, и верховный король дунэдайн на все вопросы своего друга лишь односложно отвечал «да» или «нет». Гил-Галад уже давно чувствовал его постоянно подавленное настроение и нежелание жить, и это его пугало. Нет, он не позволит Элендилу пожертвовать собой – с его стороны было бы в высшей степени некрасиво прикрываться своим товарищем в сражении с Сауроном.

Исилдур, державший в руке факел – до рассвета было уже не так далеко, но ночная тьма пока еще не рассеялась – выглядел напряженным и озлобленным; он тоже молчал, но не угрюмо, как его отец, а скорее гневно, с трудом сдерживая ярость. Сейчас еще кинется в драку, очертя голову, и все. Этого Гил-Галад тоже не мог допустить: уж лучше он прикроет друзей собой и первым выйдет на бой с Сауроном, это он должен их защищать, а не они его!

Враг, к его чести, не стал прятаться. Предводителям Союза не пришлось его искать – он вышел к ним сам. Теперь король Нолдор смог хорошо рассмотреть его вблизи: если бы он изначально не знал, кто это – точно бы не ощутил никакого страха. Внешне ничего особенного и уж точно ничего грозного или ужасного. Распущенные черные волосы падают по спине и плечам длинными неаккуратными беспорядочными прядями, выражение лица совершенно спокойное, лишь в ярких синих глазах будто таится какая-то насмешка, кольчуги или доспехов на нем нет – лишь темная кожаная куртка и такие же штаны, в руке обнаженный меч из вороненой стали с необычной рукоятью – приглядевшись, Гил-Галад увидел, что она украшена крыльями и серпом луны.

- О, привет, мои дорогие, - с издевкой в голосе бросил Саурон. – Явились-таки. Я уж побоялся, что в штаны наложите.

Исилдур стиснул рукоять своего меча. Отец строго посмотрел на него и что-то тихо ему сказал недовольным тоном. Тот, опустив глаза, отступил на шаг назад.

- Как биться будем? – тем временем поинтересовался Черный Майя. – Кто-то выйдет против меня первым? Или вы предпочтете напасть впятером на одного?

- Ну уж нет, - жестко ответил Элендил, - это гнусно даже по отношению к такому отвратительному негодяю, как ты. Я буду сражаться с тобой в честном поединке.

- Не смей, - Гил-Галад решительно преградил ему дорогу. – Я тебя вперед не пущу.

- Мой король, - подал голос Элронд, - вообще-то это моя обязанность как вашего герольда…

- Перестань! – оборвал его король Нолдор. – Я вызываю Врага на бой!

- А мне не нравится, когда ты меня так называешь, - с насмешкой вставил Саурон. – У меня имя есть. Майрон Таиэрн Ортхэннэр, позволь напомнить. Впрочем, я не против также Артано, Зигура или Саурона, но не надо употреблять вместо моего имени всякие прозвища, которые к тому же явно не свидетельствуют об остроумии и изобретательности того, кто их придумывал. Ну что, я согласен. Я принимаю твой вызов.

- Но aran, - снова вмешался Элендил, - у меня из-за Саурона…

- Хватит! – лицо эльфа пылало гневом. – Если я сказал, что буду первым биться с… Майроном, то так тому и быть, тем более что он только что принял мой вызов.

Черный Майя глумливо хихикнул.

- Вы еще друг с другом подеритесь, - прокомментировал он. – А вот и не подеретесь. Ладно, давай к делу, - он бросил на Гил-Галада снисходительный взгляд. – Как сражаться-то будем, до первой крови или до смерти? Хочешь еще увидеть свою Эрилиндэ?

Бедный Гил-Галад побелел от испуга.

- Эрилиндэ?! Что ты с ней сделал, выродок?

- Кто? Я?! – рассмеялся Саурон. – Мне кажется, что вообще-то это ты с ней кое-что интересное сделал, то-то у меня потом весь крепостной гарнизон неделю обсуждал твои незаурядные постельные подвиги.

- Что? – удивленно воскликнул Элронд. – Мой повелитель, вы ее что…

- Элронд, замолчи немедленно! – Гил-Галад залился краской; в следующее мгновение брошенный Сауроном увесистый камень просвистел совсем рядом с головой его герольда.

- Заткни хлебало и не разевай его впредь на людях, сойдешь за умного, твое место первое с конца, - Черный Майя посмотрел на Элронда с нескрываемым презрением и отвращением, - жалко, что я не попал. Понятно, что он с ней сделал, а если тебе завидно, то иди к Келебриан и займись с ней тем же самым. Или она тебе отказала? Правильно, хочешь к ней под бочок – для начала вымой голову и купи себе в мясной лавке мозги, а то своими тебя природа обделила.

Герольд Гил-Галада хотел было что-то ответить, но тут на него зашикали уже Элендил и Исилдур. У Верных считалось крайне постыдным обсуждать свою семейную жизнь и тем более чувства к любимому человеку даже с самыми лучшими друзьями, и они чувствовали себя очень неприятно и неуютно из-за того, что тайна короля Нолдор вдруг выплыла наружу, да еще таким образом. Уж Элронд-то мог бы проявить деликатность и промолчать, с Саурона что взять, он вообще бессовестный!

- Мы все-таки будем драться или обсуждать то, как вы с Эрилиндэ друг другу нравитесь? – Враг, естественно, не упустил возможности сказать очередную гадость. – Правильно про тебя Келебримбор говорит, что ты недоделанный.

Этого Гил-Галад уже не выдержал. Если бы он в этот момент обернулся, то увидел бы, как Элронда перекосило от ненависти и злости, и был бы неприятно поражен, но никто из предводителей Союза не обращал внимания на зловредного герольда короля Нолдор – все их взгляды были устремлены на Саурона.

- Не смей… произносить… имя моего брата, ты, убийца! – выкрикнул он, задыхаясь от злости и сжимая в правой руке древко Айглоса. – Он тебе доверял, а ты отплатил Тъелпе тем, что жег ему лицо каленым железом и дробил кости!

- Ой, надо же, хоть что-то тебя проняло, - ухмыльнулся Саурон. – А ты уверен, что это был я? Ты на мой вопрос не ответил: сражаемся до первой крови или до смерти?

- До смерти, ты, склизкая лживая гадина, - процедил сквозь зубы Гил-Галад. – Тебе еще хватает наглости делать такие предложения? Не будет тебе пощады за то, что ты сделал с моим братом!

Элендилу это совсем не нравилось.

- Aran, - неуверенно вставил он, - может, все-таки я…

- Нет! – Гил-Галад бросил на друга испепеляющий взгляд. – Саурон мой!

Верховный король дунэдайн попытался взять себя в руки.

- Ладно, так и быть, - нехотя согласился он, косясь на своего врага. – Пусть мой друг тебя убивает. Если уж так случится, что… ты его одолеешь, во что я не верю, тогда я с большим удовольствием снесу тебе голову!

- А если вам обоим не повезет? – глумливо захохотал Саурон. – Тогда кто следующий? Не много ли трупов для одного-то дня?

- Посмотрим, - жестко ответил Элендил. – Надеюсь, что все-таки сотру с твоего лица эту наглую ухмылку!

- Ну ладно, - невозмутимо ответил Черный Майя, обращаясь к Гил-Галаду; про себя Саурон думал, не обрадовать ли короля Нолдор вестью о скором появлении на свет наследничка, но решил все же промолчать – и без того уже перегнул палку. – У тебя было право выбора, сам нарвался. Я мог бы слегка тебя порезать и отпустить, но раз уж тебе не терпится встретиться с папочкой в чертогах Мандоса… это ты, конечно, зря. Валинор – поганое место.

Король Нолдор был хорошим и опытным воином, однако все же недооценил своего противника. Едва увидев Саурона с мечом в руках, он решил, что у него есть значительное преимущество, благо у Айглоса не только широкое лезвие, но и длинное древко, которое позволит держать нападающего на значительном расстоянии, кроме того, оно оковано железом – не перерубишь. Держа копье в правой руке, а щит – в левой, он внимательно наблюдал за Врагом, догадываясь, что от такого, как Саурон, вполне можно ожидать какой-нибудь изощренной хитрости или подлости, однако Черный Майя оказался не только горазд на всякие уловки, но и удивительно ловок и быстр. Улучив удобное мгновение, он сделал вид, что вот-вот нанесет удар слева; эльф, как того и следовало ожидать, поднял щит, но тут же выронил оружие, чувствуя, как у него темнеет в глазах от жуткой боли в правой руке где-то возле локтя, и с трудом подавил крик. Злобная тварь, нашел-таки у него уязвимое место, да как скоро!

Мысленно порадовавшись тому, что кроме Айглоса у него есть еще и меч, Гил-Галад отбросил бесполезный теперь уже щит и левой рукой неловко выдернул из ножен запасное оружие. Саурон, впрочем, не воспользовался моментом, чтобы снести раненому замешкавшемуся противнику голову; он по-прежнему глумливо ухмылялся, глядя на эльфа, словно кошка на полузадушенную добычу. Клинки со звоном скрестились; не будучи левшой, как Исилдур, Гил-Галад не особенно хорошо сражался левой рукой и с трудом отбивал выпады Саурона, чувствуя, как правый рукав тяжелеет от крови. Уворачиваясь от очередного удара, он уже понимал, что напрасно был таким самоуверенным; надо было как-то собраться с силами и попробовать найти слабое место в обороне противника, иначе ему конец и долго он так не продержится. Элендил и его сын, явно не ожидавшие такого, взволнованно перешептывались, переживая за своего друга, а Саурону все происходящее, казалось, доставляло извращенное удовольствие – Исилдуру подумалось, что он уже давно мог бы добить раненого врага, но вместо этого просто развлекался. Воспользовавшись очередной промашкой короля Нолдор, Черный Майя ткнул его мечом в левую ногу прямо под кольчугой чуть выше колена. Тот негромко вскрикнул и чудом не упал; следующий удар пришелся в бок, и Гил-Галад, закрыв глаза, безвольно рухнул на черные камни.

- Мерзавец! – злобно выкрикнул Элронд. – Ты убил нашего друга! Я буду рад, когда Элендил и в самом деле снесет тебе голову!

Элендил, в лице которого, несмотря на все произошедшее у него на глазах, не дрогнул ни один мускул, попросил герольда Гил-Галада помолчать и не вмешиваться, после чего медленно вытащил Нарсил из ножен.

- И ты еще ухмыляешься, - с укоризной сказал он Саурону.

- А что мне, плакать? – фыркнул тот. – Я ж ему предлагал выбирать, как будем сражаться, сам выбрал, сам нарвался. Тебе тоже предлагаю, а то знаешь, жалко как-то родственничка собственными руками порешить.

- Я тебе не родич, - негромко произнес Элендил, с трудом сдерживая гнев. – Я никогда не назову этим словом убийцу моего лучшего друга.

- Ну, дело твое, если жить надоело, - с издевкой ответил его враг. – А ты, кстати, неплохо выглядишь для своих лет, со времени нашей последней встречи не постарел ни на день, я бы тебе от силы годков двадцать на вид дал.

Элендил, решив, что хватит попусту пререкаться, сделал резкий выпад, целя своему противнику в сердце – ему показалось, что отсутствие у Саурона доспехов сильно облегчит ему задачу. Однако тот с легкостью отбил атаку и перешел в наступление. Схватка была быстрой и яростной: Элендил едва успевал уворачиваться от очередного удара. Клинки, скрещиваясь, звенели и высекали искры, но верховный король дунэдайн оказался куда внимательнее своего друга; раз за разом парируя выпады неутомимого врага, он пока что еще не был ранен. Однако в какое-то мгновение Саурон почувствовал, что его меч вместо того, чтобы встретить оружие противника, словно проваливается куда-то вперед, и понял, что каким-то непостижимым образом его недруг умудрился напороться на острие, которое, легко пробив кольчугу, пронзило его насквозь, выйдя из спины. Объяснения этому он, несмотря на весь свой опыт, найти не мог, и теперь терялся в догадках, как такое могло произойти.

- Какого хрена?! – с недоумением и злостью воскликнул Черный Майя. Элендил несколько секунд как будто удивленно смотрел на торчащее у него в груди черное лезвие, а потом медленно закрыл глаза и завалился назад. Нарсил выпал из его руки и, с каким-то жалобным звоном ударившись о камни, переломился надвое почти у самой рукояти.

- Ни фига себе, какая хреновая сталь, - прокомментировал Саурон. – Против моего меча вон ваша хваленая броня бесполезна оказалась, он ее режет, как бумагу.

Элронд снова хотел было что-то вставить, но тут вперед выступил Исилдур, не дав ему сказать ни слова. В лице его больше не было никакого страха – Саурону показалось, что он видит перед собой совершенно другого человека, чем в свое время в Нуменоре.

- Знаешь, я убью тебя не за то, что на войне погиб мой брат, - жестко произнес он. – Это война, а смерть в бою не выбирает. И не за своего отца или Гил-Галада, это был, по крайней мере, честный поединок. Ты мне ответишь за то, что с твоего одобрения и разрешения и по твоему приказу вытворяли с Верными в Нуменоре. За моих соседей, которых сожгли заживо в их собственном доме вместе с маленькими детьми. За Исилвэн, дочь моего дяди Нолондила, над которой надругались твои прислужники. За ее брата Лаирэндила и их родителей, которых по ложному обвинению приказал казнить Ар-Фаразон. За того человека, который оказывал мне помощь, когда я был тяжело ранен, а его убили, потому что он посмел лечить Верного. За его семью, с которой расправились уже после его смерти. За тех, кого жгли живьем во славу Моргота. Всех имен не перечислишь, но я думаю, что и этого достаточно!

Саурон усмехнулся, казалось, с недоумением и искренним изумлением.

- О, как здорово. Ар-Фаразон свихнулся, а его подданные распоясались, а я виноват. Я-то здесь при чем?

- Хватит всем зубы заговаривать! – крикнул Исилдур, отшвырнул в сторону ненужный теперь факел, благо уже светало, и в следующее мгновение Саурон едва успел остановить его клинок почти что у самой своей шеи. Твою мать, он долгое время даже и не обращал внимания на то, что сын Элендила – левша! С этим придется повозиться, он, чувствуется, не чета своему ушастому дружку и папаше, еще немного – и новый верховный король дунэдайн точно снес бы своему недругу голову!

Когда Исилдур был маленьким, отец постоянно ругал его за то, что он держит ложку и перо не так, как положено, но все его нотации оказались бесполезны – тот продолжал делать все левой рукой, и в итоге Элендил плюнул и перестал обращать внимание на странности старшего сына. Однако на войне, а тем более в поединке с правшой Сауроном эта особенность Исилдура оказалась как нельзя кстати. Его противник, привыкнув сражаться с праворукими врагами, никак не мог приспособиться к тому, что удары следуют не с той стороны, и в итоге все же пропустил один. Исилдур не уступал своему врагу в силе и скорости, и ему удалось-таки наконец достать Саурона, полоснув его концом клинка снизу вверх по ребрам. Сам дурак, раз не надел доспехи!

Такая рана не была для майя хоть сколько-нибудь опасной, скорее ее можно было назвать царапиной или порезом, да и то не слишком глубоким, и не могла нанести ему ощутимого вреда, но зато успех вселил в Исилдура надежду: не все так плохо, а мерзкий прислужник Моргота вполне себе уязвим! Его кровь такая же красная, как у обычных людей и эльфов, и не исключено, что его тоже можно убить! Сын Элендила больше не чувствовал перед Врагом того страха, что испытывал когда-то в Нуменоре, теперь его единственной целью было – завершить дело отца и Гил-Галада!

Однако хитрость и опыт Саурона тоже нельзя было недооценивать. Он воспользовался случайной оплошностью Исилдура, когда тот не заметил, что под ногу ему подвернулся острый обломанный камень, и специально толкнул его так, что тот не удержал равновесие и упал. С торжествующим видом и кровожадной ухмылкой он занес над своим противником оружие, но тот при падении не выронил меч и из положения лежа все же умудрился полоснуть майя по самому низу шеи. Тот мгновенно переменился в лице, бросил свой вороненый клинок, словно будучи не в силах больше его держать, и вскинул левую руку к ране; на побелевших губах выступила кровь. Не успел Исилдур вздохнуть с облегчением и порадоваться тому, что наконец-то смог ощутимо зацепить грозного врага, пусть пока и не зная, насколько серьезным это будет для майя – как лицо того исказилось болью и удивлением, и он, еще успев обернуться, опустил ресницы и бессильно, будто тряпичная кукла, свалился наземь. Исилдур поднял взгляд: перед ним стоял Элронд, сжимая в руке свой окровавленный меч Хадхафанг – это оружие герольд Гил-Галада в свое время получил в наследство от Эарендила и его матери Идриль.

- Может, хоть спасибо скажешь? – надменно произнес Элронд. – Это я, между прочим, его убил. И тебе жизнь спас, когда воткнул Врагу меч в спину.

Верховный король дунэдайн поднялся на ноги, пошатываясь от усталости, и вложил меч в ножны. У него не было сил отвечать своему союзнику, вообще не было сил говорить, он словно утратил все чувства – в другое время он рыдал бы в голос над телом отца, но сейчас не мог даже переживать. Уйти бы сейчас подальше ото всех и попробовать поспать хоть пару часов, и чтоб никто не трогал…

Элронд косился на Исилдура с явной обидой, но тот не обращал на него ровным счетом никакого внимания, пытаясь хоть как-то собраться с силами и прийти в себя. Все кончено, больше не будет страха и боли, они справились, справились, победили Врага… Проклятый Саурон, сколько горя он всем причинил, и не стеснялся ведь носить брачное кольцо после того, как совал свои кровавые когти под юбку несчастной доверчивой Мериль – вон оно, до сих пор у него на безымянном пальце левой руки. А на правой… Исилдур бросил на нее беглый взгляд и почувствовал, что ему не хватает воздуха, это же тоже кольцо, просто золотое кольцо, тогда почему оно кажется ему странно ярким, ярче рассветного солнца?

Сделав пару шагов вперед, он опустился на колени рядом с поверженным врагом и, уже не осознавая, что делает, попытался сдернуть странное кольцо с его правой руки. То ли у него уже не осталось сил, то ли этому была иная причина, но оно не поддавалось. Оставив бесплодные попытки снять кольцо, Исилдур увидел валяющийся рядом с ним на земле обломок отцовского меча и потянулся за ним.

- Эй, ты что делаешь? – окликнул его удивленный Элронд. Кирдан все это время продолжал стоять в стороне, испуганно глядя на происходящее и не говоря ни слова.

Ничего не отвечая, Исилдур с совершенно безразличным выражением лица медленно взял обломанный клинок, и в следующее мгновение герольд Гил-Галада увидел, что он снимает измазанное кровью кольцо с отрубленного пальца Врага, по-прежнему глядя в пространство безо всяких эмоций на лице. Так и есть, окончательно рехнулся. Пару мгновений Элронд думал, не воспользоваться ли случаем и не снести ли безумцу голову, благо ситуация как раз к тому располагала, а эта жалкая мокрица Кирдан по-любому никому ничего не скажет. Однако потом герольд короля Нолдор решил, что сейчас у него есть более важные дела, а Исилдура он все равно прикончит, только уже чуть позже, чтоб под ногами не путался, и направился к телу своего повелителя.

Тем временем Гил-Галад почувствовал, как к нему возвращается сознание – он снова ощутил боль, холод, дуновение ветра. Неужели все-таки еще жив? Он помнил последний удар, после которого провалился в черноту – противного металлического вкуса во рту не было, удушья он тоже не чувствовал, одежда под кольчугой намокла от крови, но боль была вполне терпимой, не проникающей внутрь – значит, все важные органы целы и раны несерьезные, а Саурон по невнимательности счел его мертвым – хотя чего еще ожидать от этого высокомерного самонадеянного негодяя! Вот уж повезло так повезло! Пусть Враг не надеется, для короля Нолдор еще не все кончено, он еще поборется за жизнь и за окончательную победу!

Осторожно, стараясь не привлекать к себе внимания – а вдруг Саурон сейчас стоит где-то поблизости? – он попытался пошевелить правой рукой. Во время поединка она висела плетью, но сейчас, несмотря на саднящую и ноющую боль где-то возле локтя, он даже смог двигать пальцами и сжать ее в кулак. Значит, все не так плохо, как он думал. Надо какое-то время продолжать притворяться трупом, а потом убедиться, что опасность миновала, и попытаться добраться до лагеря.

Внезапно он услышал, что кто-то идет прямо к нему; шаги все приближались и приближались, и Гил-Галад замер, затаив дыхание, а потом ощутил, как этот неизвестный снимает с него корону, перчатки, а потом медленно стягивает с правой руки Вилью, кольцо, которое сделал для него Келебримбор. Первой мыслью эльфа было то, что Саурон, перебив всех его друзей, решил забрать добычу, поскольку из-за упорного молчания Тъелпе ему так и не удалось добраться до Трех, либо его подручные занимаются мародерством, но, чуть-чуть приподняв веки, сквозь опущенные ресницы увидел, что над ним склонился его герольд Элронд, который, судя по всему, тоже счел своего повелителя мертвым и решил забрать себе реликвии Нолдор, чтобы они не попали в руки врагов.

- Элронд? – Гил-Галад окончательно открыл глаза. – Не волнуйся, я жив. Можешь вернуть все мне и не беспокоиться. Помоги мне встать.

Лицо его герольда внезапно исказила гримаса злобы, ненависти и разочарования.

- Ах, ты еще шевелишься? – яростно заорал тот и занес над своим королем Хадхафанг – тут Гил-Галад успел заметить, что клинок меча вымазан кровью. – Ну ничего, сейчас мы это исправим!

- Элронд, ты что, спятил? – крикнул эльф, пытаясь отползти в сторону; краем глаза он успел увидеть, что в отдалении стоят Кирдан и Исилдур, причем первый со страхом смотрит на владыку Имладриса, а второй с совершенно безумным видом бессмысленно таращится то в пространство, то на какой-то предмет у себя на ладони, сжимая в другой руке обломанный чуть ли не у самой рукояти клинок. – Помогите, кто-нибудь!

- Я не спятил, это ты – доверчивый дурак, - злорадно прошипел его герольд, примеряясь для решающего удара. – Тебя не зря все предупреждали, это ты никому не верил. Саурон не лгал. Это я убил Келебримбора, потому что всю жизнь ненавидел Дом Феанора и мечтал перерезать глотку всем потомкам Огненного Духа, которые во всем были куда лучше меня! Перед этим я с наслаждением переломал ему все кости – он надеялся, что его драгоценный Саурон успеет прийти и спасти его, и я сделал это для того, чтобы этот предатель, даже если Врагу удастся ему помочь, больше никогда не смог ковать свои колечки! Я так хотел одно! Теперь неразлучные друзья наконец свидятся, потому что Саурона я тоже прикончил этим самым мечом, ты составишь им компанию, а я наконец займу твое место! Передавай привет Элендилу на том свете!

Гил-Галад, слушая пламенную речь своего лживого герольда, который уже успел водрузить корону Нолдор на свои грязные патлы и сунуть Вилью в карман, воспользовался его жаждой позлорадствовать перед тем, как добить бывшего повелителя, и, примерившись, прицельно пнул Элронда здоровой ногой в колено. Тот взвыл на высоких нотах, но не упал. Замахнувшись Хадхафангом, он хотел было вонзить меч в горло королю Нолдор, но тот в порыве отчаяния, забыв о ранах, схватился голыми руками за лезвие и из последних сил оттолкнул своего противника, надеясь выгадать хоть немного времени и найти собственное оружие – Гил-Галад не собирался просто так сдаваться. Надо было, конечно, слушать родичей, а если удастся отбиться от этого подонка – он пойдет к ним, признает свою вину и попросит прощения, только бы выбраться с Ородруина живым!

- Кирдан! Исилдур! – снова закричал он в надежде, что те наконец опомнятся и его услышат; из глубоких порезов на пальцах текла кровь, но Гил-Галад не обращал на это внимания. – Что вы стоите, помогите, он хочет меня убить!

Те по-прежнему не реагировали на происходящее вокруг, и король Нолдор понял, что надеяться остается только на себя… где бы взять что-нибудь режущее или рубящее, да хоть камень найти и запустить им своему мерзкому герольду в глаз! Элронд, впрочем, видел, что надежды на спасение у раненого Гил-Галада очень мало и никто за него не заступится: Элендил мертв, Саурон теперь тоже не представляет угрозы, Кирдан – жалкая мокрица и трус, зачем только на эту гору полез, а у Исилдура окончательно съехал чердак, чего ж еще от него хотеть? Может, просто подождать, пока наивное отродье Финдекано окончательно ослабеет от потери крови или снова потеряет сознание, и тогда беспрепятственно перерезать ему глотку, а то он не просто еще шевелится, но к тому же и дерется! Живучий какой оказался!

- Никто тебе не поможет! – злорадствовал Элронд. – И свадьбы у тебя не будет! Один твой якобы родич, которым ты так дорожил, - с презрением выдавил он, - сдох, второй окончательно свихнулся, а я избавлюсь от тебя, вернусь домой победителем и женюсь на Келебриан – теперь уж точно никто больше не будет против!

Внезапно золотые лучи рассветного солнца исчезли, его показавшийся над горизонтом диск закрыла огромная черная тень.

Элронд, раскрыв рот, поднял голову и увидел, как чуть поодаль на склоне Огненной Горы приземляется огромная крылатая тварь с какими-то тремя темными фигурами на спине. Заорав не своим голосом, он понял, что его попытка беспрепятственно прикончить Гил-Галада не удалась, и бросился бежать – пусть теперь его назгулы дорежут. Король Нолдор, пытаясь собрать остатки сил, сел, тяжело привалившись спиной к большому камню, и устало прикрыл глаза; он был уверен, что это наверняка прислужники Саурона подоспели на помощь своему властелину, и сейчас они довершат то, что не успел доделать подлый братец Элроса. Он ожидал всего, чего угодно, но никак не того, что одна из теней в черных плащах с закрывающими лицо капюшонами направится к нему и опустится перед ним на колени.

- Звездочка, - окликнул его знакомый голос, который, как думалось Гил-Галаду, он уже больше никогда не услышит, - ты как? Сильно досталось? Скажи что-нибудь!

Не помня себя от отчаяния, боли и страха, король Нолдор вцепился окровавленными израненными руками в край плаща брата.

- Тъелпе, - чуть слышно проговорил он, - спаси меня.

КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ

Продолжение следует…



ficbook.net/readfic/2485655/9955848#part_conten...

@темы: Средиземье, фанфики

---

породистый шотландский красавец (не мой)

В подарок  Толкин Обзоры - С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!

@темы: коты

---

Игры, в которые играют люди. Часть 14.

Сегодня мы рассмотрим очень вредную игру "Ты должен".

Наверняка всем людям знаком достаточно стандартный сюжетный ход, как человека заманивают к себе на службу или делают обязанным разнообразные злодеи: сначала делают для него что-то хорошее, а потом говорят, что у них на это ушло столько и столько денег - и выставляют счет, а человек превращается в марионетку очередного мафиози, черного властелина или кого там еще. В общем, эта игра - просто мечта любого манипулятора, а о том, как не вляпаться в это добро и не быть никому должным, читайте дальше.

К всевозможным материальным и моральным долгам следует подходить с позиции здравого смысла. Разумеется, по жизни нельзя не быть никому должным. Мы ДОЛЖНЫ соблюдать законы страны, в которой мы живем, правила поведения в обществе, должны оплачивать и возвращать сознательно взятые нами долги, например, платить по кредиту, платить за квартиру, газ, воду и интернет, относить книги в библиотеку, убираться в доме, следить за своими детьми и домашними животными, помогать престарелым родственникам, вовремя принимать выписанное врачом лекарство и так далее. Однако зачастую многие люди считают, что вы все равно им что-то должны, хотя это не прописано ни в каком законе, и пытаются на основании этого манипулировать вашим поведением.

Приведем несколько примеров.

"Ты ДОЛЖЕН устроиться на работу, где больше платят!"

Одной моей знакомой родственники постоянно твердят: "Ты ДОЛЖНА обязательно выйти замуж!"

Некий мой приятель очень любит консервированного тунца. Дело вкуса. Однако родители заявляют ему, что он ДОЛЖЕН есть отбивную, а не тунца, хотя он не слишком любит мясо.

Диалог с одной моей читательницей. Человек пишет мне, что прочитал мой фанфик, и ему он в таких-то аспектах понравился, а в таких-то аспектах нет. Что ж, все справедливо, если бы не совершенно шикарная фраза: "Почему у тебя фанфик только про Темных? Ты ДОЛЖНА была встать над Светлыми и Темными!"

Как выйти из игры?

Осознать, что вы никому ничего не должны, за исключением тех обязанностей, которые лежат на вас согласно закону, общепринятым нормам поведения и здравому смыслу. Да, вы должны выплачивать ипотеку, раз вы ее взяли, соблюдать тишину по ночам, не должны воровать чужие кошельки, курить в поезде и все в таком духе. Но если ни в каком законе и документе ваши действия не оговорены и не прописаны - все любители взыскать с вас долги дружно идут лесом. Нигде не оговорено, что вы должны есть на ужин, а брак или выбор рода деятельности согласно законам - вообще дело добровольное. Если вы не заключали с читателем контракт, в котором вы обязуетесь написать по его требованию и за его деньги именно такой-то фанфик или такую-то книгу с конкретным содержанием - вы пишете то, что хотите вы, а если кому-то не по душе такое дело, он имеет полное право нажать на крестик в правом верхнем углу экрана. Вам тоже никто ничего не должен (обратите внимание!). Если вам пытаются навязать ненужные долги - спросите прямым текстом, в каком законе прописано, что именно вы должны есть на ужин и когда выходить замуж, и шлите всех лесом! Если вы не оправдываете чьих-то ожиданий - это их ожидания (а не ваши обещания) и их проблемы, и вы не обязаны испытывать по этому поводу чувство вины.

Всем удачи и счастливой жизни без ненужных долгов.

@темы: психология

---

Дэгон-чернушник девок любил
и за косички их часто ловил,
Только однажды не рассчитал,
С кожей Китане косу оторвал!

Саушка Курумо сильно любил,
Харадский чай он ему заварил,
Курумо выпил и сразу обмяк -
Так все проблемы решает мышьяк.

еще?

Рейден на рельсы пописать решил,
видно, в Храм Света он очень спешил.
Только лишь струйка коснулась металла,
у Шао Кана братишки не стало.

Рейден с Шуджинко на лифте катались,
В кнопочках лифта поковырялись
"У нас невесомость", Рейден сказал -
Долго лифтер их от стен отскребал.

Закричал Шуджинко всем:
Расступись - ныряю!
И с разбега головой
Он упал на сваю.

Дэгон у Сони украл автомат -
Долго у стенки плясал его брат.

Напрасно ждет Рейден Шуджинко домой,
Узнает, потом зарыдает:
Ведь рёбра его во ближайшей пивной
Враги-таркатанцы глодают!

Барака
Если ты Рейдена сунул в духовку,
Не торопись звать друзей на обед.
Лучше почисть-ка свеклу и морковку -
Будет и тушка, и винегрет.

Рейден с Шуджинко пошли на рыбалку.
С сетью Шуджинко, божок тащит палку.
Через неделю другой старичок
Трупы в реке подцепил на крючок.

Ногти Лю Канг подстригал хлеборезкой,
Был аккуратен, но действовал резко,
Песню насвистывал и улыбался -
Рейдену в сэндвиче палец попался.

Денежки очень Барака любил,
Рейдена он топором зарубил.
Кости собаке, а мясо товар:
Завтра Милина пойдёт на базар.

@темы: Средиземье, черный юмор, садюшки, mortal kombat

---

Только что закончила, еще не гладила

---

Золотой рассвет-2, глава 27, предпоследняя

Посоветовалась я тут с одним своим новым читателем, и он подал мне хорошую идею разбить последнюю главу на две согласно содержанию эпизодов. В общем, вот глава 27, а в двадцать восьмой, финальной, будет соответственно битва на Ородруине.

Думаю, всем в детстве родители говорили, чтобы вы не открывали дверь незнакомцам и не разговаривали с подозрительными личностями? Так вот, ходить к незнакомцам в гости тоже опасно и чревато большими неприятностями, даже если это близкие родичи вашего хорошего друга. Вы уверены, что они не работают на Саурона? В общем, не все то золото, что блестит, и не все вежливые и приятные в обращении люди на самом деле хорошие!

Ахэир приходит к Соот-Сэйору, и тот рассказывает ему о выходках Саурона (первое появление Наделенного Силой), после чего они, заранее радуясь тому, что тот терпит поражение, решают ехать в Харад и попытаться уговорить Аллуа уйти с ними. Король Сайирхатта встречает их очень радушно и кормит обедом, но Эллери даже не подозревают, что его милая улыбка и вежливое обращение могут таить множество неприятных сюрпризов

С момента последней встречи Гэленнара и Аллуа прошло много лет. Несмотря на то, что он и его друг Олло вели довольно уединенный образ жизни – Соот-Сэйор общался лишь со своими учениками, а Олло так вообще только со своим приятелем – до них все равно доходили вести о том, что творится в мире.

Однажды утром Соото разбудил его лучший ученик, которого эльф не без оснований считал своей правой рукой – среди его людей Феввэ был единственным, кто носил звание Наделенного Силой и на кого Гэленнар мог положиться практически во всем.

- Ты что – с ума сошел? – вяло протянул Эллеро, отбрасывая одеяло. – Ты же знаешь, что я ложусь и встаю поздно, не смей будить меня ни свет ни заря!

Тот виновато опустил голову и покорно сложил руки, сожалея о том, что помешал своему учителю отдыхать.

- Но простите, Равновеликий, - забормотал он, - к вам пришел какой-то эльф. Я его не знаю, но он представился как Ахэир и говорит, что вроде как из вашего народа…

- Ахэир?! – воскликнул Гэленнар; всю сонливость как рукой сняло. – Так, быстро беги, налей ему горячего вина с пряностями, угости его чем-нибудь повкуснее, а я сейчас оденусь, умоюсь и приду к вам.

Ахэир, еще один из Эльфов Тьмы, был давним знакомым Соот-Сэйора; еще ребенком он был захвачен в плен воинами Валинора и впоследствии воспитывался у Нолдор. Вместе с приемными родителями он отправился в Средиземье и там снова встретился с Мелькором, который помог Ахэиру вспомнить свое прошлое. После этого он так и остался жить то ли где-то в Голубых горах, то ли вообще на востоке. Соото был очень рад встретить одного из соплеменников – дай Тьма, чтобы Ахэир не связался с Ортхэннэром, как это уже по неосторожности сделала Аллуа, а то старшего сына Мелькора хлебом же не корми – дай превратить очередного утратившего бдительность человека или эльфа в свою живую игрушку, которая еще и будет думать, что Властелин оказал ей великое благодеяние, а она теперь всем ему обязана.

Торопливо приведя себя в порядок, Соото набросил мантию и поспешил в главный зал своей крепости Аст Алтар, расположенной в паре-тройке дней пути от Зеленолесья. У горящего камина его уже ждал Ахэир с кубком в руке – Феввэ, выполнив просьбу своего учителя, очень хорошо принял гостя, налил ему вина и угостил его самым лучшим из того, что имелось в кладовых. Увидев соплеменника, Гэленнар бросился к нему с распростертыми объятиями.

- Великая Тьма, Ахэир! Я тебя еще совсем ребенком помню! Как ты меня нашел? – радостно воскликнул он. – Как ты?

- А я сначала Олло нашел, а он мне уж поведал, как до тебя добраться. Если говорить именно обо мне, то все хорошо, - тот неопределенно пожал плечами и отпил глоток вина, - а так – все не слишком хорошо.

- А что же не так, Ахэир? – глаза Гэленнара расширились от удивления.

- А ты разве не знаешь? – с недоумением спросил его гость.

Соот-Сэйор сел в резное деревянное кресло рядом с ним.

- Нет. Я же почти нигде не бываю, так по большей части в Аст Алтар и сижу. Я же стал учителем народа Орх'тэнэй.

- Надо же, - проговорил Ахэир. – Это те, кого Тано звал Охор'тэнн'айри?

- Да, они самые, - не без гордости ответил Соото, - они признали меня своим учителем. Феввэ, с которым ты уже успел познакомиться – лучший из моих учеников! Кстати, принеси, пожалуйста, нам еще вина, - окликнул он Наделенного Силой.

Пока тот бегал в кладовую, Гэленнар стал расспрашивать своего гостя о том, что же именно так его огорчило и не может ли он в меру своих сил ему помочь.

- Да что тут поделаешь, - печально объяснил Ахэир. – Нашего Учителя уже убили, а теперь добрались и до Гортхауэра.

Лицо Соото озарилось радостной улыбкой.

- Ну-ка, с этого места поподробнее.

- Ты что это сияешь, как звезда на безоблачном небе? – эльф посмотрел на товарища, как на безумного, но все же начал рассказ о том, как силы Запада взяли в кольцо крепость Ортхэннэра и со дня на день разделаются с ним самим. По мере того, как он говорил, Гэленнар чувствовал все большее облегчение.

- Слушай, Ахэир, сейчас я еще больше рад тебя видеть, чем в самом начале! – громко воскликнул он и, отставив в сторону кубок, крепко обнял своего гостя. – Ты принес мне лучшую весть за всю мою жизнь! Наконец-то мы избавимся от этого злобного жестокосердного изверга!

- Это ты что, о Гортхауэре? – только и смог вымолвить ошеломленный Ахэир.

- А что, о тебе? – съязвил властелин Аст Алтар. – Ты вон тоже отстал от жизни! Ты даже не представляешь себе, каким чудовищем оказался на деле наш Гортхауэр! Он совершенно ни за что убил Наурэ и Элхэ, уничтожил Семиградье и сжег дотла возрожденную крепость Аст Ахэ на востоке вместе со всеми их обитателями, их учителей пересажал на колья, чтобы другие его подручные хорошо запомнили это зрелище и научились абсолютной покорности, запугал до полусмерти несчастного Моро, который теперь слово поперек молвить боится, а бедную Аллуа принуждал спать со своим прислужником! Думаешь, нынешний Гортхауэр – это тот, кого мы знали и любили, с кем играли в снежки в Лаан Гэлломэ? – он перешел на крик. – Нет, это уже совсем другой человек, расчетливый, хладнокровный, злой, насквозь лживый жестокий убийца! Он не погнушается ничем, чтобы заполучить в свои руки власть над всей Артой, и убьет безо всякой жалости любого, кто встанет у него на пути! Он превратил жизнь других людей и эльфов в сущий кошмар, напал на них первым, вот и результат! Я не питаю ни малейшей симпатии к этому Гил-Галаду, наследнику проклятого Учителем рода палача Финвэ, но если он сможет остановить этого властолюбивого негодяя, это будет великое счастье для всех! Так что тут радоваться надо, а не грустить!

Ахэир, слушая гневные тирады товарища, побледнел, сжал кубок в кулаке, прикусил нижнюю губу, пытаясь осмыслить то, что говорит Гэленнар.

- Неужели Гортхауэр и в самом деле настолько озлобился и превратился в кровожадного убийцу? – изумился он. У него не было никаких оснований не верить Соото, Олло, видимо, тоже не зря ото всех прячется…

- Да, более того, он возомнил себя полноправным владыкой всей Арты и решил, что все обязаны кланяться ему в ноги и величать его Властелином. Неудивительно, что кто-то взбунтовался, - заключил он, имея в виду Элендила и Гил-Галада. – Уж не знаю, кому молиться, чтоб его наконец убили! Он прикончил Наурэ, по его приказу расправились с Элхэ, он издевается над Аллуа, а та покорно исполняет все его повеления, потому что боится за своих родных! Не дай Тьма, он еще и до Оннэле Къоллы доберется, она, как я слыхал, где-то на севере живет, на нее этот мерзавец так вообще еще в юности глаз положил и мечтает сделать с ней что-то гнусное!

- А Олло знает? – на всякий случай спросил Ахэир, поудобнее устраиваясь в кресле.

- Как не знать, знает, - Гэленнар заметил, что его товарищ ежится от холода, и попросил Феввэ подбросить еще дров в камин. – Вот, думаем с ним постоянно, как Аллуа спасать, пока он ее еще за кого-нибудь из своих подпевал силком замуж не выдал. Впрочем, у меня идея. Не хочешь отправиться со мной в путешествие?

- Куда именно? – с готовностью поинтересовался эльф. – Что ж тут у тебя в крепости холод-то такой жуткий, на дворе начало сентября, жарища, а тут у меня уже нос отмерз!

Гэленнар лишь плотнее завернулся в свою мантию – он уже привык к прохладе.

- Если уж ты так любишь тепло – то в теплые края, - он натянуто улыбнулся. В Ханатту, то есть Харад. Аллуа живет там у своих родичей после того, как Гортхауэр заставил ее выйти замуж за тамошнего короля. Он запретил мне там появляться и с ней разговаривать, хотя ее муж уже давно умер, угрожал, что в противном случае меня убьет, и мы с ней виделись тайком. Сейчас он почитай что уже потерпел поражение, и я очень надеюсь, что вскоре с ним будет покончено, Поэтому мне больше ничего не грозит. Я хочу отправиться в Ханатту и уговорить Аллуа уйти с нами. Во-первых, там сейчас после войны может быть небезопасно, я опасаюсь, что враги Гортхауэра вполне могут устроить там то же самое, что в свое время у нас в Лаан Гэлломэ – какую-нибудь зачистку, послать туда карателей или что еще, все очень злы на него, а пострадать могут те, кого он заставлял себе служить. Во-вторых, я надеюсь, что теперь, когда Ортхэннэр перестанет ее запугивать, она наконец сможет осознать свои истинные чувства и поймет, что все-таки действительно любит меня. В-третьих, нам, последним выжившим Эллери Ахэ, нужно держаться вместе. Может, потом мы найдем остальных уцелевших и попробуем жить, как и раньше. Хотя как теперь собрать осколки прошлого? Да и Учителя нашего с нами больше нет.

- Зато есть мы, - решительно ответил Ахэир и поставил кубок на стол; годы, проведенные с Нолдор, наложили сильный отпечаток на его характер. – Идет. Мы едем в Харад, если ты не возражаешь, предлагаю взять с собой Олло. Мы увезем оттуда Аллуа и больше никогда не дадим ее всяким негодяям в обиду.

- По рукам, - кивнул Соото. – Олло – наш друг, и он поедет с нами. Я очень рад, что ты пришел и мы снова вместе.

***

На дворе была уже середина ноября 3441 года, но в Керанане, столице Ханатты, было по-прежнему тепло, пусть уже и далеко не так жарко, как летом, а к вечеру даже начинала ощущаться приятная прохлада.

Король Сайирхатта распахнул окно в своих покоях, с наслаждением вдохнул свежий воздух, посмотрел на быстро темнеющее небо – сейчас оно было еще голубовато-сиреневым, и на нем наряду с узким серпом нарождающегося месяца постепенно становились видны звезды. Совсем скоро оно станет напоминать темно-синий, а потом и черный бархат, усыпанный бриллиантами. Здесь, на юге, солнце садилось очень быстро, почти сразу падало за горизонт, и тут нельзя было любоваться такими закатами, как в холодных краях. За всю свою жизнь Сайирхатта пока что еще не покидал пределов родной страны и не бывал на севере, но был наслышан о красоте тамошних закатов и сейчас думал, что было бы очень хорошо когда-нибудь увидеть такой заход солнца своими глазами.

Покой короля нарушил начальник дворцовой стражи; он заглянул в дверь и сказал, что во дворец пожаловали нежданные гости.

- Это три эльфа, они назвались друзьями госпожи Аллуа и спрашивают меня, можно ли им ее увидеть или, если она не здесь, как ее найти, - сказал он. Сайирхатта, быстро смекнув, что к чему, попросил его пригласить прибывших в пиршественный зал дворца, а не заставлять ждать ответа на улице, и пообещал, что сейчас переоденется в парадное платье и спустится к ним.

Король Ханатты принял эльфов весьма радушно – было видно, что он старался показать друзьям своей родственницы самое настоящее южное гостеприимство. Он, как и подобает правителю, встречающему важных гостей, вышел к ним в дорогом одеянии из алого, как огонь, шелка с золотой отделкой, надел по случаю их приезда свои лучшие драгоценности, уложил волосы в сложную прическу и подвел глаза черной тушью. По его повелению слуги накрыли стол белоснежной скатертью и поскорее приготовили ужин – ведь друзья Аллуа наверняка устали с дороги и голодны. Обменявшись с эльфами приветствиями и учтиво поинтересовавшись, благополучно ли они добрались, Сайирхатта угостил их жирной отварной бараниной с пряностями, горячими лепешками, свежими фруктами, сладостями, ароматным крепким чаем с медом и душистым перцем и красным вином, а когда те немного отдохнули, спросил, с какой целью они пожаловали в Ханатту.

- Прежде всего мы хотели бы от всей души поблагодарить вас, благородный король Сайирхатта, за столь радушный и теплый прием, - сказал Олло, допивая чай. – Мы действительно очень устали в дороге и были сильно голодны, поэтому ваше приглашение отужинать с вами и переночевать в вашем прекрасном дворце оказалось как нельзя кстати.

- Нас привело к вам важное дело, - продолжил Гэленнар. – Как мы уже сказали вашему начальнику стражи, с раннего детства мы были дружны с вашей досточтимой родственницей Аллуа. Мы приехали сюда, чтобы ее увидеть и с ней поговорить. Я так думаю, что вы не позвали ее к столу, потому что она уже спит, и поэтому нам придется отложить нашу встречу до утра.

- Простите меня, досточтимые гости, - покачал головой король Ханатты, - боюсь, что мой ответ разочарует вас, но я бессилен чем-либо вам помочь. К сожалению, Аллуа здесь нет.

- А где же она? – удивленно спросил Олло. – Наверное, в вашем горном храме на торжествах в честь Гневного Солнца?

- Увы, но ее нет и там, да к тому же торжества давно миновали, - развел руками Сайирхатта. – Ее вообще нет в Ханатте. Вместе с другими моими людьми она ушла добровольцем на войну с эльфами и людьми Запада.

Повисла напряженная тишина. Олло чуть не выронил чашку. Гэленнар побледнел настолько, что его лицо, казалось, слилось по цвету с белой занавеской на окне, рядом с которым он сидел.

- Вы ее отпустили? – Ахэир вскочил в места, сжимая в руке нож для фруктов. – Вы ее отпустили?! Вы хоть понимаете, что вы наделали?

- Ахэир, сядь, пожалуйста, - проговорил Соот-Сэйор каким-то бесцветным, лишенным всяких интонаций и эмоций голосом. – Мы в чужом доме, и нам не следует вести себя столь невежливо. Прошу простить моего друга, он временами бывает не в меру вспыльчив, поскольку жил среди Нолдор, а у них такой нрав.

- Проклятье, - пробормотал Олло, перейдя с Синдарина на Ах’энн. Он сразу же подумал, что нехорошо в присутствии другого человека говорить на языке, которого тот не понимает, но другого выхода у него не было. – Наверняка это Гортхауэр ее заставил. Правильно ты говорил: погубит он ее.

Гэленнар сделал глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки.

- Наверняка. В любом случае сейчас мы ничего не сделаем, а завтра покинем Ханатту и подумаем, как спасти Аллуа, - сказал он своим спутникам на том же языке. – Я действительно ей постоянно твердил, что Ортхэннэр ее погубит. Мы сейчас в Мордор пробраться не сможем, даже если я велю всем своим ученикам взяться за оружие – нам не по зубам войско Запада, и мы не пробьемся к Барад-Дуру.

- Что будем делать? – Олло запаниковал. – Аллуа в беде, не ровен час, ее там убьют!

- Олло, прекрати, мне и без тебя дурно! – осадил его Соот-Сэйор. – Если с ней что-нибудь случится, я не просто себя за это никогда не прощу, я же жить не смогу! – в его глазах блеснули слезы. – Нам остается лишь ждать вестей из Мордора, надеяться на то, что Аллуа жива и невредима, а потом, если потребуется, помочь ей и увезти ее в безопасное место!

- Хорошо, - оба его спутника согласно закивали, - твоя правда.

Гэленнар в общем и целом по жизни был эльфом довольно проницательным, но тут в силу того, что сильно переживал за свою возлюбленную, допустил серьезную оплошность, утратив бдительность и сочтя Сайирхатту наивным юнцом, который к тому же не знает ни слова на Ах’энн. На деле же король Ханатты владел этим языком в совершенстве и прекрасно понял, о чем говорят трое Эллери, кроме того, он был отнюдь не так прост, как кажется, и вполне мог преподнести кому-то неприятный сюрприз. Сейчас он, как и подобает воспитанному человеку, изобразил полную невозмутимость, пока его гости беседовали, но про себя подумал, что эти эльфы ему очень не нравятся. Что-то тут однозначно не так. Надо будет завтра же, как они уедут, вызвать к себе начальника Черных Теней и через его людей сообщить о странных гостях Саурианне, пусть решает, что с ними делать.




ficbook.net/readfic/2485655/9918508#part_conten...

@темы: Средиземье, фанфики